— Жизнь налаживается. Я кажется впервые почувствовал ее ритм. И все благодаря тебе, Дина, - моя ладонь оказывается в его ладони, подносит к губам, целует мои костяшки. Я за секунду превращаюсь поплывшее желе. Особенно теряюсь во времени, когда голубые глаза проникновенно заглядываю не в душу, что-то волшебное мне обещая.
— Кстати, завтра в обед поедем с тобой в отделение полиции. Мне уже Лебедев звонил, сказал, что тянуть больше некуда, - смотрит на меня уже не так ласково, как секунду назад. Я догадываюсь, о чем сейчас пойдет речь.
— Я тебе обещала, значит, напишу. Не уверена, что...
— Хватит! – довольно резко перебивает, взгляд режет без ножа. Я вздрагиваю. Такого сердитого Рому я еще не знаю.
— Извини, - смягчается, трет переносицу. – Заявление завтра напишешь. Сейчас пойдем, поедим.
— Хорошо, - послушно соглашаюсь, но какой-то неприятный осадочек остается у меня после этого разговора на душе. Я еще не понимаю, что именно меня задело, об этом подумаю, когда останусь одна.
В кабинете царит напряженная трудовая тишина. Я проверяю таблицу месячного отчета, Анна Родионовна делает свою работу. Перед командировкой в Корею нужно сделать очень много работы, чтобы потом не было аврала.
— В Корее сейчас весело, - задумчиво замечает Анна Родионовна. – Я была там пару раз. Осенью у них всегда проходят какие-то фестивали, выставки. Мне нравится в Сеуле. Если бы не Максим, я бы поехала вместо тебя, - вздыхает.
Максим – это ее сын, который заболел. Лететь в Корею нужно уже послезавтра. Все документы давно готовы на мое имя, поэтому замечание Анны Родионовны о том, что вместо меня могла поехать она – просто мысли вслух. Рома хотел быть именно со мной.
При мысли о Романе я одновременно улыбаюсь и хмурюсь. Улыбаюсь, потому что мне приятно о нем думать.
После выхода на работу наше общение не свелось к минимуму, мы по-прежнему вместе ужинаем, только не я готовлю, а заказываем еду из ресторана. Он звонит, интересуется, как проходят мои встречи с психологом. Я ему рассказываю, но информацию фильтрую. О Лике мне не хочется с ним говорить. Поэтому тема мачехи между нами закрыта, а вот с психологом пытаюсь понять Лику.
Человек, который утверждает, что любит, не будет сбегать от любимого человека через короткое время после общего горя. И если она меня любит, как утверждает, настаивала бы на моем переезде к ней во Францию, или сама вернулась в Россию через некоторое время. Ничего подобного не было предложено. Она и звонит мне слишком мало для человека, который всем говорит, что является мне матерью.