Те покорно поклонились ему и преподнесли в дар несколько живых кроликов. Судья Архинист с большой радостью принял дар, и тут же закинул одного кролика в омерзительную пасть, а другого бросил в темноту за своей спиной. Из темноты донеслось громкое копошение и чавканье.
— Этот прохвост, — указал на Эльдмана один из пастухов, — проник на ферму кровавого лорда Зирота и убил одну из его женщин. Имеется в виду живую.
— Она больших денег стоила, двести тысяч, — добавил второй.
Эльдман с осуждением посмотрел на обвиняющую сторону, ведь он прекрасно слышал, во сколько они оценивали женщину в амбаре. Однако сказать ничего не решился, он прекрасно знал, как работает судейская система. Да и кроликов при себе не было.
«Ну вот», подумал он. «Не успел выйти сухим из истории с черным драконом, как вновь оказался по шею в дерьме. Подумать только двести тысяч. Да я за неделю всего пятьсот монет насобирал».
— Как это произошло? — поинтересовался судья, двигая мерзким членистообразным ртом из которого выпадали остатки кролика.
— Ну, это, — замешкался пастух. — Мы обходили территорию, как с амбара донесся крик. Прибежали на него, а там вот этот вцепился женщине в глотку и жуёт её. Мы попытались его схватить, а он как давай мечом махать, еле повалили его на землю. Понимая, что за человечину придется платить, хитрец пытался сойти за пустого. Но мы сразу его раскусили и приволокли к вам на честный суд. Можете выдать нам на него обвинительную грамоту?
— Грамоту написать, я всегда успею. Лучше скажите, а разве ваша работа не заключается в том, чтобы пустые и посторонние не бродили по ферме и не ели живых? — Архинист был хоть и уродлив, рассуждал здраво.
— Да, конечно. Так и есть, — нехотя согласился пастух. — Но ведь он не пустой. Обычный мертвец, как и все, а все мертвецы знают, что люди на фермах принадлежат знатным семьям и кровавому лорду.
— Да и вообще, он представился новым плотником, — добавил второй. — Их часто присылают хлопотать на ферме. Сами же видите, какая у него хитрющая морда. Он как никто другой заслуживает обвинительной грамоты!
Эльдман хотел возразить, но неведомая сила не дала раскрыть рта.
— Хм, — судья перевел взгляд черных глаз на бледного юношу. — Что скажет в своё оправдание подсудимый?
Руны на каменной плите потускнели и Эльдман смог заговорить.
— Ваша честь они сговорились и лгут, не представлялся я работником! — выпалил Младший. — Не знаю, что именно произошло. Но я очнулся в амбаре. Женщина к тому моменту была мертва, но я и пальцем её не тронул. Потом прибежали эти, и давай пытаться снести мне голову косами.