— Я избежал одной пытки, а ты уже готов подвергнуть меня другой? — косо посмотрел на него Эльдман.
— Не будь занудой, хорошая песня никому не повредит, — ответил Брутус, опустошая флакон проклятого зелья.
Здоровье громилы восстановилось, однако увечье в виде обожженной руки осталось при нем. Чтобы залечить свои раны, он вытащил сына кровавого лорда из гроба, и занял его место. Однако чтобы целиком уместиться в него, Брутусу пришлось изрядно измельчать. За несколько минут он высох, словно мумия, отчего окровавленные бинты повисли на дряхлом теле.
— Чего это с тобой? — удивился Эльдман.
— По-другому, я в свой гроб не помещаюсь, — пояснил Брутус. — Приходится рассеивать накопившуюся манну, так как она является источником моей физической силы.
— Как твой саркофаг ещё не рассыпался? Ты дважды отразил им пламя Чеширского губителя, затем удар рыцаря смерти и рыцаря боли. Он что, постоянно восстанавливает очки прочности?
— Нет, просто он легендарный, — Брутус погладил шершавую крышку каменного гроба. — Я сделал его, ещё когда был живым сильным заклинателем. Я знал, что ждет меня после смерти, вот и вложил все свои сбережения и магические силы в этот предмет. Его, как и другие предметы легендарного качества, так просто не уничтожишь.
— А что насчет, горбатого, который бесконечно из него вылезает?
— Ты о Бейгле? Он был моим слугой при дворе. Бедолага упал с лестницы и свернул себе шею. Я не захотел с ним расставаться, да и решил, что компания в загробном мире не помешает вот и похоронил его вместе с собой. Теперь он часть способности моего гроба, но об этом поговорим позже, сейчас мне нужно набраться маны и отдохнуть.
Брутус накрылся каменной крышкой с головой и начал петь.
Вечером к столу мастер пригласил
Верного слугу и его спросил -
«Сколько раз ты, встречая моих гостей,
Никого никогда за дверь не провожал?
И ты поймёшь теперь, что я в тайне держал».
В те дни, когда я в настроении бываю,
Сидя у огня, черепа перебираю.
Все, все кто не прочь поразмять немного кости
Вас жду в эту ночь, мастер приглашает в гости.
Преданный слуга улыбнулся тут:
«Я любил всегда свой нелёгкий труд!
По ночам сижу, за ножом слежу,
Фигурки вырезаю из костей,
С ремеслом дружу, обожаю гостей!»
В те дни, когда я в настроении бываю,
Сидя у огня, черепа перебираю.
«Король и Шут»
К рассвету, видимая только Эльдману зеленая нить стала ярче, что говорило о том, что вскоре их взору предстанет белый чернокнижник и его армия мертвецов и других ужасных чудовищ. Крышка каменного гроба сдвинулась в сторону и из него поднялась иссохшая мумия. Брутус встал в полный рост, хрустя костями прогнулся в спине, а затем, напрягая сухие мышцы, увеличился в размерах, от чего все бинты плотно натянулись, повторяя рельеф его крепкого тела. Он вновь стал привычным для Эльдмана громилой, с широкими плечами и большими, как молоты кулаками.