На цепи, что заменяла ему пояс, висел меч, который ранее находился под крылом черного дракона, и толстая книга в черном кожаном переплете, которую часто называли гримуаром. По велению хозяина книга воспарила в воздухе и раскрылась, а маг вырвал из неё страницу и пустил её пепел лететь по ветру.
— «Танцы мертвецов», — произнес он, и пламя рыцарей окрасилось в алый цвет.
Зазвенели мечи и щиты, захрустели кости. Все трое, позабыв об Эльдмане, стали сражаться друг против друга, а когда остался только один, белый чернокнижник указал на него пальцем.
— «Изгнание», — произнес человек и из его пальца, рассекая воздух вылетел тонкий луч света. Тонкий, но наделенный невероятной мощью, которая затушила пламя и обратила рыцаря боли в пыль. Его кости вмиг почернели и развеялись по ветру, а доспехи рухнули на иссохшую, черную землю.
— Кажется мы очень вовремя, — Диартемис посмотрел на обожженное тело Эльдмана. — Ещё чуть-чуть и моя армия потеряла бы вампира.
— Не нужно делать вид, словно тебе безразлична жизнь мальчишки, — Нефиус говорил с белым чернокнижником непринужденно, как со старым другом. — Лучше излечи его поскорей, хочется узнать, что он такого учудил, что на него объявили охоту рыцари боли.
Мужчина в белых одеждах снял с цепи меч из магической стали, разрезал им свою ладонь и пролил кровь на темно-красную обожженную кожу Эльдмана. Кровь впиталась словно в землю, и от места соприкосновения тело вампира стало быстро восстанавливаться.
— А с этими, что будем делать? — Диартемис перевел строгий взгляд на Брутуса, Сильвину и Декера. — Если я не ошибаюсь, они заперли его в гробу и куда-то тащили.
— Почему бы не спросить у них. Вы кто такие, — Нефиус направил копьё в сторону троицы.
— Я покорная слуга господина Эльдмана, — вышла вперед Сильвина, — И я требую, чтобы вы оба отошли от него!
— Умолкни дура! — закрыл ей рот рукой и прижал к себе Брутус. — Не видишь, кто перед тобой и какого они уровня. Многоуважаемый белый чернокнижник, мы друзья Эльдмана, а запели его в гробу лишь для того, чтобы защитить от преследователей.
— Кхе-кхе, — закашлялся и перевернулся на спину Младший.
Теперь, когда его тело полностью восстановилось, он смог раскрыть глаза. Не сразу, но он признал в белой фигуре своего названного хозяина, а потому поспешил встать перед ним на колено.
— Прости за предоставленные хлопоты, — обратился к чернокнижнику Эльдман. — Я задержался, и готов понести за это любое наказание.
— Господин Эльдман! — Сильвина пришла в ярость от того, что Младший встал на колено. — Поднимитесь, прошу. Это жалкий человек должен кланяться вам, а не вы ему.