— Я думал, ему нужны покорные овечки, а не фурии с горящими глазами, — заметил Рохелио.
— Ему нужны яркие женщины, — ответила Чата. — Помнишь, как он ухлестывал за Лус? А разве Она покорная овечка? Вот уж ничего подобного!
— Что ж, это мысль, — согласилась Исабель. — Когда пойдем к «страждущему»?
— Да хоть завтра!
Тино мрачно брел по улице. Светило солнце, но он не замечал этого. Он чувствовал себя скверно и морально, и физически. Рохелио напрасно считал, что не смог ни в чем убедить сына — слова отца глубоко поразили Тино, да он и сам, когда его сознание не было затуманено, понимал, что зашел слишком далеко.
Все началось несколько месяцев назад, когда Тино расстался с девушкой, которую любил и которая (так ему казалось) отвечала ему взаимностью. Разрыв произошел не вмиг, они постепенно отдалялись друг от друга, пока, наконец, он не узнал, что у нее есть другой. Тино привык доверять людям, и измена любимой девушки, сознание того, что она обманывала его, клялась ему в любви, а в то же самое время целовала другого — все это выбило его из колеи. Жизнь в его глазах лишилась смысла. Учебу он забросил совершенно — да и к чему учиться, к чему жить, когда все пошло прахом.
Тино было бы куда легче, если бы рядом оказался человек, который выслушал бы его, понял, объяснил, что жизнь на этом не кончилась, но такого человека не было. С родителями Тино потерял контакт, ему казалось, что они способны только на то, чтобы ругать его по любому поводу, и не смогут понять его драмы. Все еще усугублялось тем, что мать случайно видела его в компании с Патрисией — так звали эту девушку, и потом долго расписывала ее всем родственникам и знакомым, называя разными обидными словами.
Были, конечно, еще двоюродные сестры — Лус и Дульсе, но у них самих было столько проблем, что им было не до кузена, который в их глазах все еще был малышом, у которого не может быть никаких серьезных проблем.
Вот в этот-то период он и попробовал кокаин в первый раз — «угостил» один из приятелей. Тино было страшновато, но интересно. Он знал, что человек очень быстро втягивается в это, становится рабом своей привычки, не может жить без очередной щепотки порошка, но надеялся, что за один раз привыкания не наступит.
То, что он испытал, было похоже на сказочный сон. Он забыл обо всем — об обманувшей его подруге, о ставших чужими родителях, о запущенной учебе, все это ушло куда-то, стало совершенно неважным. Однако Тино вовсе не собирался повторять этот опыт — он слишком хорошо знал, чем это может кончиться.
Подкосила его та встреча в кино — он увидел, как Патрисия взасос целуется со своим новым ухажером, тупым и самодовольным. Тино был готов зарыдать и, не дожидаясь начала сеанса, ушел, чтобы никто не видел его слез.