После того, что произошло дальше, все стало казаться Лус сценой из дешевого бульварного романа, из пошлой мелодрамы.
— Что с тобой, Эдуардо? — пролепетала она, когда сняв с нее платье, он прильнул к ней, тяжело дыша. Он ответил как-то хрипло, так что голос его изменился до неузнаваемости:
— Не притворяйся!
Она и не притворялась. Она действительно еще не до конца понимала, что именно должно сейчас произойти.
Он бы не поверил, скажи она ему об этом, но когда он повалил ее на постель, для нее это было неожиданностью.
Но она любила его, любила!
Он казался ей принцем, любовником из оперы и одновременно все понимающим, надежным, уверенным в себе человеком. Таким, который будет понимать и уважать ее и которого она будет любить до конца своей жизни. Иначе она никогда не переступила бы порог той комнаты в роскошном загородном пансионе.
И что же? Не прошло и пары недель, как этот принц, этот человек, суливший надежду и опору, проявил себя малодушным предателем. Нет, не просто эгоистом, а жалким, презренным трусом. Куда девался его аристократизм, его лоск, когда он на брюхе выползал из хижины, где были заперты они с сестрой, бросив двух беззащитных девушек, бросив свою невесту на поругание и верную гибель!
Он бежал оттуда, даже не вспомнив о них. Он радовался, что ему удалось спастись — ведь обвал в горах произошел, потому что он пел или кричал от радости!
Подумать только, что именно с этим человеком Лус легла в постель — невенчанная, вверившись его благородству. Он был первым, и она так обманулась в нем.
Надо было забыть, вычеркнуть из памяти, из души, из сердца человека по имени Эдуардо Наварро. Но это не получалось. Всякий раз, когда мужские руки ласкали ее, Лус вспоминался трус и предатель. Неужели так будет всегда?
Даже в постели с верным и смелым Пабло она не могла отвязаться от мысли, что тот, кто ласкает ее, рано или поздно предаст.
Нет, нет, не нужно об этом думать. Нельзя вспоминать, что было прежде.
Но опять возникает эта ноющая боль в сердце. Опять за любовью мерещатся обман, пустота, ничто.
Но нельзя раскисать, никак нельзя.
Нужно успеть так много сделать!
Ведь близится отъезд в Вену — город ее мечты.
Вена, Вена, город вечной музыки! Твои улицы и переулки — артерии, по которым пульсируют потоки звуки вдохновения! По твоим тротуарам и по сей день прогуливаются, отмеряя шагами ритмы и такты, Моцарт, Гайден и Бетховен. И, может быть, где-то во дворе, под деревьями вальсируют с дамами в декольтированных платьях Штраус-отец и Штраус-сын...
И они примут в свою компанию ее, Лус, ведь ей вскоре; предстоит петь со сцены Венской оперы!