Они с Жан-Пьером вполне могли бы себе позволить держать прислугу: кухарку или горничную, но оба находили это нецелесообразным. Зачем, если бытовая сторона жизни так мало значит для них обоих? К тому же Дульсе из-за своей врожденной замкнутости с трудом переносила бы в доме постоянного человека.
Неожиданно зазвонил телефон. Дульсе даже вздрогнула, так чужероден был любой звук в этой обволакивающей тишине одиночества. С трудом заставила она себя взять трубку.
Звонила Лус. В трубке звучал ее звонкий, захлебывающийся от возбуждения голос:
— Дульсита, сестренка! Поздравь меня! Такая радость! Я получила великолепный ангажемент!
— Поздравляю, — выдавила из себя Дульсе. — И куда?
— В Вену! — радостно щебетала Лус. — Представ Дульсе! Венская опера! Это же мечта!
—Это действительно здорово, — согласилась Дульсе. Она от души была рада за сестру.
— Да... — под конец разговора вспомнила Лус. — А что же ты молчишь? У тебя ведь сегодня, кажется, решалось с заказом?
—Сегодня.
— Ну и что? Неужели провал?
— Heт, Лус, — слабо улыбнулась Дульсе. — Напротив, Полная победа.
— Так что же ты не радуешься? — изумилась Лус. - Это надо отметить. Как все-таки мы с тобой связаны! Ты не находишь? Как много событий происходит у нас в жизни одновременно! Недаром говорят, что у близнецов похожи не только лица, но и судьбы!
— Да... — неуверенно согласилась Дульсе.
Лус была права, очень многие события в их жизни оказывались одинаковыми и происходили в одно и то же время, кроме... Кроме самого главного. Лус имела ребенка, а Дульсе нет.
Ну так что? — настаивала Лус. — Давай закажем
— столик в ресторане. Посидим вчетвером с Пабло и Жан- Пьером.
— Я не знаю... — замялась Дульсе. — Удобно ли это... Хоть положенный срок траура уже прошел, ей казалось кощунственным отправляться веселиться и развлекаться после такого горя, постигшего их семью.
— Дульсе... — почти простонала Лус. — Нельзя же в жизнь горевать и лить слезы. Сегодня у нас радость. Надо радоваться и жить дальше.
Но я еще не знаю, когда вернется Жан-Пьер, ответила Дульсе. - Я даже не знаю, куда ему позвонить носится с места на место как угорелый.
— Но ведь это его работа, дорогая.
— Конечно... это так, но...
Дульсе вдруг подумала, что на самом деле она даже не знает, где бывает Жан-Пьер, с кем он проводит время. И вдруг внезапная мысль обожгла ее. А вдруг у него есть другая женщина? Ведь она, в сущности, никогда не думала о возможной сопернице.
И вдруг страх охватил ее целиком. Жуткий, почти животный страх.
Ведь уже было в их жизни расставание, когда Дульсе уступила Жан-Пьера Жанетт ради их будущего ребенка. А вдруг его любовница, если она у него есть, забеременеет? И тогда Жан-Пьер уйдет от нее... Конечно, он уйдет! И бросит Дульсе вечно копошиться в пыльном одиночестве среди своих тряпок, холстов и кисточек и жить в абстрактном, придуманном мире ее картин, порожденных воспаленным мрачным воображением;..