— Я понял, — Том встряхнул руки. — Итак, на счет три… Три!
Сквозь затемненное стекло автомобиля я плохо разбирала, что там происходит. Да и все действия заняли от силы полминуты. Я лишь смогла заметить, как загорелся миниатюрный кабриолет, который на несколько секунд завис в воздухе, а потом упал на опешившего монстра. Все правильно, магия на фоморов не действует, но огонь чувствуют даже они. Через несколько секунд Эрик без труда отрывал демону голову, разбрызгивая повсюду черную как смоль кровь.
— Девушки, — дверь машины открылась и Том скороговоркой произнес. — Нам нужно помочь остальным, а вы оставайтесь здесь. Фоморы идут не на ваш запах, они знают, что мы вас защищаем. Без нас вы в большей безопасности. Стекла затемненные, если не будете громко говорить, все будет хорошо. Удачи! — последнее пожелание прозвучало глухо, так как Том захлопнул дверь, не успев договорить.
— Меня сейчас стошнит, — Холли повернулась ко мне. — Трейси, какого черта тут творится, а? Почему именно мы? Я хочу домой…
— Ты не представляешь, как я хочу домой, — мы вздрогнули, услышав голос внезапно проснувшейся Кайли. — Мы здесь всего два дня, а ощущения такие, будто месяц прошел. Когда это закончится….
— Меня больше интересует, чем это закончится, — я со вздохом повернулась к окну. — Очень надеюсь, что не жертвоприношением Балдору, или как его там.
— В машине так душно, вы не хотите приоткрыть дверь? — Кайли потянулась к ручке.
— Нет!!! Не открывай!!! — мы с Холли вместе потянули ее обратно на сиденье. — Нельзя выходить, там опасно!
— Ладно, ладно, я поняла! — Кайли устроилась на сиденье и подняла вверх руки. — Только не кричите так!
Она замолчала, мы с Холли тоже. В эту же секунду за стеклом раздался негромкий рык, а потом с лимузина просто снесло крышу. Крик Кайли слился со звоном стекла и ревом фомора.
— Бежиииим! — Холли выскочила из остатков машины. Я вскочила вслед за ней, но вдруг поняла, что не могу пошевелиться.
— Далеко собрались? — мужской вкрадчивый голос туманом обволакивал мозг и тело, не давая пошевелиться. Я смогла лишь немного скосить глаза, чтобы посмотреть на его обладателя.
Говорящий сильно отличался от фоморов. Это был высокий мужчина лет тридцати–тридцати пяти с темными, почти черными волосами, светлыми глазами и в самой обыкновенной одежде: никаких мантий, кожаных штанов и странных посохов, самые простые черные брюки, рубашка и черный пиджак. Увидь я такого на улице, никогда бы и внимания не обратила. Он был самым обычным, не обладал такой красотой, как, например, Марк или Эрик. Не было и выделяющихся признаков, вроде горчичной кожи гоблинов или чего–то еще. Мне понадобилось немного времени, чтобы мой разум смог сообразить: передо мной обычный человек, вернее, сосуд.