Выходить из машины было боязно. Кто знает, что на уме у полудикой собаки? Вспомнит ли ее стая?
Глухой рык раздался где-то позади машины. Дина тут же захлопнула дверь. Опустилась стекло на пару сантиметров.
– Посигналь, – попросила она таксиста.
Сигнал привлек остальных собак. Они вынырнули из темноты, окружили машину. Беззлобно тявкая, собаки бегали вокруг, производя обманчивое впечатление добродушных песиков. Казан, пригнув голову, замер в трех метрах перед машиной. В свете фар его шерсть цвета перца с солью казалась совсем седой.
– Казан, Казанчик, – приговаривала Дина в приоткрытое окно, жадно ловя в движениях, в выражении морды собаки, хоть что-нибудь, что давало бы надежду на узнавание.
Казан вдруг сделал несколько шагов вперед. Его приподнятые верхние губы опустились, прикрывая клыки. Он потянул воздух носом, навострил уши.
– Казанчик, мой хороший, – продолжила уговаривать его Дина.
И тут, не дожидаясь, когда чувство собственного достоинства позволит вожаку признать девушку, к двери метнулась одна из сук. Радостно скуля и виляя хвостом, так, что пыль с дороги стала подниматься вверх, она стала елозить перед закрытой дверью.
Больше не раздумывая, Дина открыла дверь.
– Закрой! Дикие собаки! Бешенные! Сожрут с костями! – заорал таксист, хватая девушку за куртку.
– Все хорошо, – засмеялась в ответ Дина и, отмахнувшись от водителя, вышла на улицу, не переставая ласково подзывать Казана. Тот, прижал уши и, притаптывая задними ногами на месте, махнул хвостом раз, другой. И вот уже начинает казаться, что это хвост начинает вилять собакой, так сильно собачье тело изгибается из стороны в сторону.
Потратив на собачье приветствие не меньше десяти минут, Дина сумела добраться до двери вагончика. Тут перекаты из глотки Потапыча затмили своей мощью повизгивание собак. С улыбкой на лице Дина толкнула знакомую дверь.
***
– Это не ты невезучая, а обстоятельства неудачные. В действительности же, если посмотреть с обратной стороны, то ты очень даже везучая. Вон сколько раз должна была умереть, а все еще жива, все еще радуешь моих собачек, – заявил Потапыч, по-отцовски похлопав Дину по плечу.
– Какое ж тут везенье? Мне только и рады полудикие псы. Да и то авансом, в надежде получить от меня палку колбасы.
– Рано гроб начала выбирать. Лучше звони своему Артуру. Порадуй человека – признайся в глупости своей, помощи попроси… Уж очень, мы мужики, любим, когда к нам с лаской, да с покаянием…
– Сдурел совсем, Потапыч? Артур на Красуна за большие деньги работал. Он мне помогал, потому что ему за это платили! Бесплатно он работать не будет.