Оглаживаю руками его широкую спину, уделяя какое-то поистине извращённое внимание плечам. Затем, неторопливо минуя поясницу, торможу свой сотканный из удовольствия путь на заднице. Его джинсы привычно болтаются чуть ниже положенного, и я понимаю, что на нём снова нет белья.
— Готовился? — облизываю губы, сжимая через грубую ткань ягодицу.
— Как видишь.
От него пахнет шапмунем и дорогим виски. Непослушный сын явно любит идти властному отцу наперекор, но думать сейчас об Игоре мне хочется меньше всего.
Не затягивая и так уже перетянутую длиною в несколько дней прелюдию, сама льну к его губам. Целую его, совершенно по-взрослому, задыхаясь от такой желанной близости. Его эрекция упирается в мой ещё целомудренно спрятанный за трусами лобок, и всё, о чём я могу сейчас думать — его стиснутый тисками джинсов член.
На секунду Кай отстраняется и, заведя руки за спину, стягивает через голову футболку, после чего довольно грубо толкает меня к стене. От прикосновения обнажённой кожи к коже в крови зашкаливают эндорфины, и я чувствую себя полупьяной, полусумасшедшей.
Да что там — "полу". Я дура на всю голову!
Кай тяжело дышит мне в губы, заталкивая язык всё глубже, словно имея мой рот, я же скольжу ладонью по его животу, просовывая руку за пуговицу ширинки. Так и есть — без белья. Этот факт заводит ещё сильнее.
— Хочешь меня? — влажные пряди прилипли ко лбу, губы пылают.
Игнорирую его вопрос и освобождаю наконец-таки член. Не стиснутый джинсами он кажется ещё больше, мощнее. Провожу пальцами по вздувшимся венам, сжимаю в кулаке, представляя его в себе. Видимо, я слишком переусердствовала с откровенными прикосновениями, потому что Кай начинает дышать ещё глубже и поступательным движением бедёр припечатывает меня к стене, буквально вдавливая в витиеватые узоры обоев.
— Хочешь?
Я молчу. Этим своим поступком с переодеванием я и так опустилась ниже некуда, ни за что не распишусь в своей слабости! Он и так всё прекрасно видит и понимает, но просто ждёт, чтобы я озвучила свои мысли, погладив впервые не против шерсти его распирающее эго.
Непроизвольно вскрикиваю, когда ощущаю в себе его пальцы. Губы напротив растягиваются в довольной ухмылке.
— Хо-очешь…
Уже не вопрос — утверждение.
Отнекиваться бессмысленно: упираюсь взмокшим лбом в его плечо, стаскивая свободной рукой свои трусы. Чёрт знает, что ему снова взбредёт в голову, ещё одного облома я просто не вынесу!
Но он и не думает уходить, напротив — сминает руками мою задницу. Сминает больно, но… так приятно. Пальцы, которыми он совсем недавно трогал меня, абсолютно мокрые, и не это ли лучшее доказательство того, что я действительно его хочу?