Бросаю быстрый взгляд на Кая. Он весь подобрался, словно бойцовый питбуль перед нападением. Быстрым движением облизал губы и проговаривает по буквам:
— Молчи.
Что делать? Что делать?!! Что же, блядь, делать?!
Может, заорать, где я, и пусть срочно звонит в полицию? Я успею, точно!
…но что-то твёрдое, уткнувшееся мне в реброя сразу сузило круг выбора ответа до единственно верного:
— Я… передумала, мам. Решила взять Мишу с собой, ему же полезен морской воздух.
Кай посылает мне одобрительный знак глазами и слегка послабляет давление.
Пистолет? Нож? Но откуда? Его джинсы такие обтягивающие, что без труда можно различить каждый лобковый волос. Где он хранил оружие всё это время?
Строить логические цепочки в такой страссовой ситуации крайне обременительно, поэтому я просто добавляю в микрофон, не сводя пристального взгляда с попутчика:
— Мам, у нас всё в порядке, не волнуйся. Но на всякий случай не открывай дверь никому незнакомому, ладно? Пообещай мне! Слышишь? Поклянись!
Синие глаза сверкнули гневом, и давление в ребро стало ужасно болезненным.
— На-ать, ты чего странная такая? — в голосе на том конце трубки подозрение. — Ты где?
— Закругляйся, — шепчет он и просто не оставляет мне выбора…
— Я в дороге. Еду… За Мишей, — подавляю всхлип и выпаливаю: — Ну пока, мам. До связи. Я тебя люблю.
Кай молча забирает у меня свободной рукой телефон и недовольно поджимает губы.
— Почему вы, женщины, такие непонятливые? Вечно всё усложняете, вот зачем… — смотрит на экран и, убедившись, что звонок точно завершён, снова засовывает мобилу в карман. — И что это за страдальческий вид, как будто я тебя на голгофу везу. Сказал же, что с твоим сыном всё в полном порядке, ему сейчас там даже лучше, чем с твоей матерью. Ребёнок ел яблоко на улице грязными руками — полнейшая антисанитария.
— Где он?! Скажи, сукин ты сын! Скажи!! Какого хрена тебе от нас надо?! — практически кричу, ощущая волну приближающейся истерики. Меня трясёт, колотит как при лихорадке. Руки снова соскальзывают с руля.
— Приедем на место и расскажу. Наверное, — равнодушно бросает он и указывает движением руки на дорогу: — Вот здесь к обочине прижмись. Дальше поведу я.
Выбор невелик — безропотно исполняю его приказ. У него мой ребёнок. И я должна узнать, где он, а для этого я должна быть как минимум жива. Кто знает, что творится в его голове. Может, для него убить человека как чашку чая выпить!
Он охотник. Я жертва.
Кай щелчком отстёгивает ремень безопасности, убирает от моих рёбер руку, и я вижу в его ладони зажатую… зажигалку.