— Ты так на меня смотришь… — с набитым ртом произносит он, и я, сама того не замечая, зеркалю его позу — складываю по-турецки ноги.
— Как?
— Как будто съесть хочешь, — он криво улыбается и быстрым движением вытирает рот салфеткой.
— Я смотрела на твой стейк.
Он снова улыбается и тянется за бутылкой воды: упругие мышцы натягиваются под тканью футболки, и я борюсь с желанием потрогать его плечи, провести ладонью от шеи до кисти и обратно. Прекрасные мужские руки. И я помню тёплый бархат его кожи…
Он пьёт воду, не сводя с меня глаз, и как бы я ни хотела отвести в сторону свои — не получается.
Грёбаный закон притяжения. Какая бы хрень ни происходила в твоей жизни, низменные инстинкты найдут брешь и прорвутся наружу. Люди совокуплялись всегда: во время войны, стихийных бедствий, эпидемий. Как бы ни было страшно и плохо, пока человек жив и дееспособен, он думает о сексе, мечтает о нём и им занимается.
И даже зная сейчас, что Кай сын моего бывшего любовника, зная, что несчастная женщина косвенно лишилась жизни и из-за меня тоже, я всё равно не могу не признаться себе, что меня тянет к этому мальчишке. Вопреки всяческой логике и здравому смыслу.
А если бы, допустим, — допустим! — мы познакомились где-то в другом месте и при других обстоятельствах… На курорте, в ночном клубе или гостях, позволила бы я себе перешагнуть эту грань в одиннадцать лет?
Ответ очевиден — да, лгать самой себе бессмысленно. Если бы он проявил настойчивость в тот вечер и вместо этой богадельни отвёз в ресторан, напоил вином, а потом снял бы номер в отеле — я бы с ним переспала. А может, даже не один раз.
— Опять.
— Что опять? — выпархиваю из размышлений.
— Ты снова на меня так смотришь, — он порывается закрутить крышку, но передумывает и тянет бутылку мне.
Забираю их его рук АкваМинерале и, не теряя контакта глазами, жадно поглощаю чистую холодную воду.
Он знает, что не смотря ни на какие обстоятельства, я всё равно продолжаю смотреть на него и видеть под тонкой тканью одежды манящее крепкое тело.
Для своих лет Игорь был в отличной физической форме, но Игорю под пятьдесят, а Каю двадцать… И как бы мужчина ни следил за собой, нет ничего сексуальнее молодости.
Передаю ему бутылку и вытираю рот тыльной стороной руки. Со вчерашнего вечера, как всё наконец открылось, между нами что-то неуловимо изменилось. Нет того звенящего словно струна напряжения, оно сменилось чем-то другим, я даже не могу подобрать этому верного определения.