- Хорошо. Давай попробуем вместе.
Я почти сразу ощутила прилив его силы. Она скользнула в меня, нити парности задрожали от ее давления. Сила попыталась подавить меня, подчинить себе, но я помнила слова Маркуса, что я должна ее направить на Сахаби, я должна научиться принимать и контролировать энергию вампира Маркуса.
- Не сопротивляйся. Прими ее, - прохрипел он, крепче прижимая меня к себе. - Найди для нее выход.
И я нашла. Я увидела глубоко в себе красные точки и почувствовала волны, идущие от них в мою сторону. Точек было много, они будто были живыми. Я могла слышать их мысли, ощущать их эмоции. Это Сахаби! Это они! Я сумела их услышать!
Удерживая образ красных точек в своем сознании, я направила к ним энергию Маркуса. Сила оставила попытки подчинить меня, а вместо этого устремилась к Сахаби. Я видела, как синий свет окутывает их, проникает в самую сердцевину каждого светящегося красным шара и окрашивает его лазурным свечением.
- У тебя получилось, Мариш. Они теперь будут подчиняться нам, - прошептал Маркус, скользнув пальцем по моему подбородку.
Я открыла глаза и оглянулась. Полукровки и обращенные стояли вокруг нас, демонстрируя свои клыки. Сила лилась от нас к ним, проходила сквозь каждого, а затем возвращалась обратно, связывая нас, делая единым целым.
- Ты самая настоящая королева, Марина. Моя королева.
Маркус выпустил свои клыки и вонзил их в мою шею. Я задрожала от наслаждения, пронзившего мое тело. Мне казалось, что я поднимаюсь высоко над землей и наполняюсь невообразимой силой, которая способна покрыть собой весь мир.
- Я люблю тебя, - тихо прошептал мой любимый вампир, вытащив из меня клыки и уткунвшись лбом в мой лоб. - Я прошу у тебя прощения за боль, что тебе причинил. И я надеюсь, что ты... больше меня не ненавидишь.
- Не ненавижу. И я тебя прощаю. Но это единственный раз, когда я прощаю тебе все, что было. Другого раза не будет, - строго проговорила я. Терпеть каких-либо женщин в его постели я не намерена!
- Другого раза и не может быть. Данияр - дурак. И то, что он сказал, не имеет никакого отношения к истинной любви. Он не умел любить. У нас все будет по-другому. Даже если у нас никогда не получится ребенок - я никогда тебя не предам и не отвергну. Ты веришь мне?
Я сглотнула подступившую к горлу горечь и быстро заморгала, чтобы удержать слезы, что готовы были потечь по щекам. Я не смирилась с тем, что мамой мне, возможно, стать было не суждено, но мне полегчало от осознания безусловной любви Маркуса ко мне. Ему было неважно, смогу ли я родить ему наследника. Он все равно хотел любить только меня. И он хотел, чтобы я ему верила. И я верила.