Он смеётся и кажется беззаботным. А я соглашаюсь. Для меня это подарок — неожиданная радость Возможность побыть с Лео наедине. А где — не играет никакой роли.
Лео
Непросто смотреть на вчерашнюю девочку и открывать в ней девушку. Намеренно, шаг за шагом, вглядываясь в знакомые черты.
Лео думал, что не умеет удивляться. Но с Таней, оказывается, можно совсем по-другому смотреть на мир. Он это знал раньше, и тем феноменальнее маленькие открытия и откровения.
Он её не знал. Помнил хорошо, но сейчас, спустя годы, Эль сумела забраться туда, куда не каждому открывалась потайная дверь сердца Лео.
Он чувствовал потребность её опекать, но по-другому, не так, как раньше. Ему хотелось касаться Эль, и Лео не отказывал себе в подобной малости. Он обнаглел настолько, что позволил своим пальцам переплестись с Танькиными. Она покраснела, но ничего не сказала.
Лео почувствовал, как Эль чуть сжала ладонь. Одобрила? Ей понравилось? Хотела поддержать и сказать, что она всё понимает?
Ни черта она не понимала, его храбрая отчаянная девочка. И он пока не спешил её пугать своими внезапными открытиями.
Лео касался её щеки, убирая непослушную прядь. Проводил костяшками по шее, словно невзначай. В нём бурлила магия — тягучая, как ириска, густая, как карамель. Лео чувствовал себя волшебником — добрым и всемогущим.
Они не пошли в кино. Их занесло в зоопарк. Они бродили по дорожкам, глазели на животных в клетках, слушали, как шумят деревья, переговариваясь с холодным ветром.
Таньке захотелось мороженого, и она ела его, несмотря на то, что готова была клацать зубами.
— Съем и заболею! — прозвучало по-детски забавно. И глаза знакомым упрямством вспыхнули.
— Обогрею и вылечу, — пообещал он серьёзно и обнял её за плечи, согревая своим теплом.
Таня замерла в его руках, прислонилась доверчиво, и в этот миг Лео поклялся сам себе: не обмануть, не предать её, быть всегда опорой. Не стать Королём-старшим, что скакал как тот козёл из постели в постель, меняя жён, словно грязное бельё.
Она не могла слышать его клятву, но почему-то обернулась, посмотрела в глаза. Внимательно и чуть испуганно. В уголку рта у неё — коричневое пятнышко от растаявшей шоколадной глазури.
И тогда он наклонился и поцеловал её прямо в сладкие губы. Осторожно, чтобы не спугнуть. Но Эль и не сопротивлялась. Лишь замерла в его руках, притихла, и ему стоило большого труда оторваться, не накинуться со всем нерастраченным пылом. Это позже. Он подождёт, потерпит.
— Я устала, — погладила она ладошкой Лео по груди. — Поехали домой. А то, боюсь, на концерте буду клевать носом.