Отец уходит, закрывая за собой дверь. Лео стоит в коридоре и не может сдвинуться с места. Разговор с отцом высосал последние соки. Но вместо того, чтобы лечь спать, он одевается и выходит на улицу. Глотает холодный воздух.
Неприветливая нынче весна. Ночи до сих пор холодные, будто осенние. Со рта идёт пар. Зато ветра почти нет. Небо тёмное, затянуто насупленными тучами.
— Почему? — выдыхает он шёпотом и сам себе отвечает: — Потому что дороже её у меня никого нет.
В такой поздний час улицы почти пустынны. Машина несётся по трассе на приличной скорости. И с каждым преодолённым километром Лео становится легче. Он едет домой. А дом для него там, где спит сейчас Эль. Всё остальное неважно.
Таня
Настоящее время
Я не слышала, когда Лео вернулся. Но, проснувшись рано утром, нашла его на кухне. Он пил кофе, словно никуда и не исчезал.
— Привет, Эль, — голос у него глухой и немножко хриплый.
Низкая хрипота царапает по нервам, заставляя сердце стучать громко. Я чувствую, как вспыхивают щёки, и ничего не могу с этим поделать. Он действует на меня, словно вирус. Я давно больна им.
— С добрым утром, Лео, — присаживаюсь рядом. Хочется подпереть щёку кулаком и любоваться им. Смотреть глазами влюблённой дурочки и плавиться от нежной беспомощности.
Лео сегодня не пахнет другими женщинами. Кажется, он пришёл недавно — даже в душе не был. На вид — вернулся после тяжёлой войны, где махал мечом, убивая врагов налево и направо.
— Хочешь кофе? — спрашивает он меня, а я глазами хлопаю, пока не в силах поверить: Лео здесь, рядом, никуда не денется. Хотя бы в ближайшие полчаса.
— Хочу, — стряхиваю с себя наваждение и пытаюсь подняться, но его рука удерживает меня на месте.
— Не надо, посиди, я сам.
И то, что происходит дальше, похоже на сон. Лео берёт мою руку в ладони, подносит к губам и целует костяшки пальцев. По очереди. Не спеша.
Мне приходится приоткрыть рот, потому что сердце подскакивает к горлу и бьётся так отчаянно и громко, что, наверное, он слышит.
Это, видимо, у него тренировка перед походом к отцу. Мысль приходит гораздо позже, когда Лео всё же оставляет в покое мою руку и поднимается, чтобы сделать кофе. Но я не хочу так думать. Позволяю себе представить, что Лео делал это потому, что хотел. Не по дружбе, а совершенно из-за других чувств.
— Как у тебя дела? — спрашиваю, когда он ставит передо мной чашку кофе и снова садится напротив.
— Всё хорошо, Эль. Я вернулся, — слишком лаконично, но выспрашивать подробности не с руки, особенно, когда Лео смотрит задумчиво, долго, будто видит меня впервые.