Не катит уже. Когда чувствуешь разницу, знаешь, что есть лучше, уже не хочется замены и суррогата. Растворимый кофе — слабое подобие настоящего. Так себе сравнение, но почему-то именно оно пришло ему на ум, когда кудрявая девчонка лет двадцати пяти, чем-то неуловимо похожая на жену, полезла целоваться. Ее запомнил, остальные фоном. Нежные безразличные руки, послушные развратные губы.
Не то. Все не то. Стояк есть — удовольствия нет.
— Вон, к нему иди, — кивнул он на Пятипалых, отталкивая гибкое тело. — А я посмотрю.
Чем не стриптиз? Приват не заказывали, он сам явился, как говорится…
Малышка недовольно посмотрела и пересела на колени к братку, одергивая юбку. Мирослав раньше ее не видел, наверное, новенькая, правил еще не знает.
Девчонки на консуммации не должны так себя вести, не зря Зимин др*чил менеджеров за нарушения на каждой планерке. Хочет студенточка заработать — пусть держит себя в рамках и раскручивает клиентов не на секс, а на спиртное. Клуб их уровня не должен превращаться в бордель. За «девочками» клиенты пусть в другие места едут, а тут тратят бабло на элитный алкоголь и клубное членство.
— Я, пожалуй, пойду, — тяжело встал он с места, понимая, если не уйдет сейчас, упадет и заснет прямо за столом. — Завтра еще в «октагоне» дела. Развлекайтесь без меня, все за счет заведения.
* * *
На другой день голова гудела, как медный колокол, в который били со всех сторон невидимые звонари. Одного раза хватило, чтобы больше не повторять. То ли возраст, то ли что. Паршиво.
Без Ольги вдвойне.
Прошел еще месяц. Уже слегка наметился животик, пока что заметный, только если женщина снимала одежду. Ольга довольно гладила его как подтверждение того, что это не сон. Она состоялась как женщина: не пустоцвет, а будущая мать. У нее будет ребенок. Вопреки всему…
Тошнило по утрам, так что женщина не завтракала и немного похудела. На этом фоне выпуклость живота казалась чуть больше. Ольга старалась «переспать» утренние приступы и вставала ближе к полудню без звонка. Его она вообще отключила.
Тело, казалось, жило своей собственной жизнью. Больше не было ранней побудки на работу, бесконечных поездок, стояния в пробках, телевизора и вездесущих гаджетов. Ольга много гуляла, дышала свежим воздухом и смотрела, как соседи готовятся к зиме.
Одни прятали моторные лодки и мотоциклы под навес или в сарай, запирали дачи и увозили семью обратно в Москву. Другие, напротив, начинали усиленные приготовления к зимовке, закупая дрова и уголь. Появились брошенные дачниками или просто забытые впопыхах животные, которых подкармливали оставшиеся жильцы. Полосатый кот все так же исправно приходил по вечерам взимать «дань».