Только теперь Ольга поняла, как она «попала».
— Давай внутрь, — лениво помахал ей стволом похититель.
— Предохранитель! — раздраженно прошипела она, сверкнув глазами.
Размахался, идиот. Он посмотрел на зажатое в руке оружие и, хмыкнув, поставил на предохранитель. Разбирается телка. Немудрено. Кузя говорил, что она работала в ЧОПе. Красивая баба, жаль, не велели пока трогать. Уж он бы ее… Жопа, сиськи — есть за что подержаться, тонкая талия, экзотичные черты лица, но взгляд сердитый.
Своенравная, избалованная стерва. Это пока. Бакс не раз принимал участие в забавах Кузина и знал, что под утро от этой непокорности не останется и следа. Будет ноги целовать, лишь бы не трогали.
Машина снова двинулась. Ехали они на дачу возле яхт-клуба. Это было совсем рядом с дамбой. Скоро прибудут на место, закроют похищенную бабу в подвале или на мансарде под крышей и будут ждать приезда Кузина.
Бакс знал, что тот хотел записать на камеру, как парни развлекаются с Летковой, чтобы потом послать горячее видео Зимину.
* * *
Ольгу вышвырнули из машины во дворе частного деревянного дома на кирпичном фундаменте. Старой еще, советской постройки, но очень добротного, с навесом для парусной лодки, парковочным местом и забором из досок и сетки-рабицы.
Она встала, отряхивая с сорочки песок, огляделась и вдруг узнала окрестности. Тут ее отец… то есть, Борис… Он был по молодости участником регаты, а в зрелом возрасте спонсором соревнований. Женщина не раз бывала здесь в детстве, глядя на парусники.
— Куда ее? — спросил неприятный тощий, сутуловатый мужик, вылезая из кабины.
Остальные преступники тоже выпрыгнули из «газели».
— В подвал. Как обычно, — решил, на секунду задумавшись, главарь и заржал, как над шуткой-самосмейкой.
Остальные от этих слов сально заулыбались, и у Ольги внутри все сжалось от нехорошего предчувствия.
Ее отвели вниз и заперли в подвале, где имелось крохотное вентиляционное окошко, закрытое стеклом и защищенное снаружи стальной решеткой.
Деревянная дверь захлопнулась, и лязгнул, провернувшись пару раз, замок. Можно было попытаться расковырять «личинку», но Ольга могла поклясться, что слышала звук задвинутого засова. Если это так, то выбить дверь не получится.
Стоило остаться одной, и она обошла подвал. На полу лежал старый матрас, которым до нее кто-то явно пользовался. Она побрезговала и села на стул в центре помещения, привинченный к полу, как в допросной.
Посидела, приходя в себя. Захотела пить, но не решилась позвать тюремщиков, чтобы лишний раз не злить их. Взгляд остановился на каких-то темных пятнах на полу у стула. Нагнувшись и тронув рукой, Ольга убедилась, что ей не показалось. Это была засохшая кровь.