Он был у олигарха.
— Зачем? В смысле, не зачем забрал, — это и так было ясно. — Зачем ты к нему пошел?
— Правильные задаешь вопросы, — сел он рядом, придавив одеяло, и склонился над ней.
Женщина рухнула обратно на подушки. Голубые глаза оказались совсем рядом, напротив, словно гипнотизируя ее.
— Ты опять? — тихо спросила она.
— Ну.
Ясно. Снова ревнует. Что еще могло его заставить искать сбежавшую жену у Ибрагимова? А неимением блудной жены он конфисковал собаку.
Господи-и… Хоть стой, хоть падай. Ольга на миг представила, как он врывается в офис «Стеллара» в Москва-Сити или квартиру олигарха на Кутузовском, обыскивает ее и силой забирает пекинеса.
— Ты же не серьезно?
Зимин не ответил. Нагнувшись еще ниже и почти касаясь ее губ, он сделал вид, что хочет поцеловать. Женщина почувствовала сквозь тонкое одеяло жар его тела. Однако когда Ольга закрыла глаза, он молниеносно подхватил на руки и потащил в ванну.
— Слав! — охнула она. — Осторожнее.
— Ах да.
Он бережно поставил ее на теплый кафель. На полочке над мойкой обнаружилась ее ультразвуковая щетка и косметика.
— Откуда?
— Батя привез.
* * *
Они позавтракали, как ни в чем не бывало. Ольга старалась не думать о странном ночном разговоре, хотя мысли то и дело туда сворачивали.
Он ездил на «стрелку»?
…яичница шипит на сковородке…
Встречался с Кузиным?
…надо смолоть кофе…
Где он был полночи?
…опять тошнит…
Почему ему нужно алиби?
…черт, сгорело…
— Слав, я есть не буду, — сообщила она мужу, врубая вытяжку на максимум и уходя с кухни одеваться и собираться. — Жду тебя.
Мирослав проводил ее взглядом. Он правильно понял: у нее утренний токсикоз. К счастью, не такой ужасный, выворачивающий наизнанку, как часто бывает. Однако приятного мало.
Она покопалась в чемодане. Переклеила прозрачные влагостойкие пластыри на руках, размышляя, как быстро отрастут поломанные ногти. Сделала легкий макияж, ограничившись прозрачным блеском с тушью, и оделась.
— Кстати, хотела тебя попросить, — подошла она к Зимину, который уже позавтракал и нетерпеливо ждал ее в прихожей. — Только не обижайся.
— Говори, — напрягся он.
— Смени, пожалуйста, одеколон.
Глаза его расширились от удивления. Он был готов к чему угодно, к расспросам о ночной отлучке, но не к такому.
* * *
Закончив в полиции, они поехали в Москву.
Зимин решил не тянуть и по дороге прямо при Ольге позвонил следователю Галанину, чтобы договориться об очной ставке. Кстати, ему уже сообщили о случившемся.
— Очная ставка? — переспросила она, побледнев.
— Не волнуйся. Поговоришь минут десять, и на этом все. Потом отстанут.