ВРЕДНАЯ НЮРКА АНАТОЛЬЕВНА
Дядю Анатолия Саня любил и уважал. Дядя был веселым, не нудным, никогда не докучал племяннику расспросами о плохих отметках и его поведении в школе. Если весь стиль разговора у Саниного папы сводился к поговоркам и изречениям, то речь дяди Анатолия блистала шуточками и приба-уточками.
Зато дочь его — Анюта, как ласково называли ее в семье, видимо, унаследовала многое от двух братьев сразу. Веселой и бойкой на язык она была в отца, язвительной и многомудрой — в дядю Петю. Саня из принципа никогда не называл сестру Анютой. Для нею она была Нюркой или Нюркой Анатольевной. В лучшем случае (при взрослых) он именовал ее Нюрой. Анюта, конечно же, не могла простить брату этого. Ее язычок, острый как бритва, постоянно старался ранить брата. И на этот раз Анюта встретила Саню не лучшим образом.
— Их величество Александр Петрович пожаловали! — жеманно заворковала она. — Будут учить нас жить и придираться к нам, мелким людям, из-за всяких пустяков?!
— Ну что ты, Нюрка, заносишься? — мирно остановил ее Саня.
— Я тебе не Нюрка! — фыркнула Анюта. — Если не желаешь называть меня Анютой, то зови официально Анной. И заруби себе это на носу! А то...
— А то маме пожалуешься? — поддел ее Саня.
Такого оскорбления Анюта выдержать не могла. Она выскочила из комнаты и заперлась в ванной. Зато на место внучки пришла бабушка Евдокия.
— Опять у вас склока? — неодобрительно спросила она у внука. — Чай, не маленькие, пора бы уж и честь знать. А ты ведь мальчик — мог бы и уступить.
— А чего она? Их величество, их величество...
— Успокойся. Сюда мы приехали дело делать, а не скандалы устраивать, — урезонила его Евдокия. — Пойду-ка я лучше с Анатолием покалякаю.
Бабушка вышла в соседнюю комнату, а Саня навострил уши. Впрочем, ему можно было и не напрягаться. Звукоизоляция современных квартир позволяла услышать не только то, о чем говорили в смежной комнате, но и разговор в соседней квартире.
— Ну, Анатолий Петрович, —* начала бабушка. — Как живешь? Какие новости на работе?
— Все нормально, мама, — ответил обескураженный вопросом о производстве дядя Анатолий. — Жизнь хорошая. На работе уважают. Недавно премию дали, Я тебе с прибытка шерстяной платок купил с цветами...
— Спасибо, сынок, за полушалок, — степенно поблагодарила его Евдокия. — Да что-то ты скуп на слова стал. Все нормально — да и только. Мог бы матери и поподробнее рассказать, что на вашем предприятии делается.
Анатолий Петрович от подобного пристрастия матери к производственным новостям ошалел совсем. Все шутки-прибаутки разом выскочили у него из головы, и он серьезно начал излагать: