— Пельмешков, голубята, пельмешков горяченьких! Сейчас я вам на стол соберу... — засуетилась бабушка Евдокия.
— Бабунь, да погоди ты с пельменями. Не того они ждут, — остановил ее Саня.
— Правда твоя, внучок. Им, поди, ртуть сейчас дороже всяких разносолов. Достали мы вам, голубята, эту редкость.
Мощное ”ура!” прокатилось по комнате.
— Тише, голубята, тише! — успокоила ребятишек старушка. — Не ровен час, сын со снохой услышат гам да прибегут сюда. Что тоща врать будем?
— Не услышат, бабушка, — сказала Тия. — Эта стена ничего через себя не пропускает: ни звуки, ни радиацию.
— Вот и спасибо этой стене. Значит, можно спокойно поужинать. Ну-ка, живо за стол! — скомандовала бабушка Евдокия.
Пока Тан и Тия уплетали горячие пельмени со сметаной, Саня рассказывал им и Вовочке о приключениях на заводе. Не забыл он упомянуть и об Анюте, которая, собственно, и была главной добытчицей ртути. Единственное, о чем мальчик не решался говорить, — о разглашении им тайны.Но подарки Анюты, которые он положил в карман курточки, почему-то слали очень тяжелыми и никак не давали забыть о себе. Наконец, Саня нашел выход. Он придумал весьма хитроумную фразу:
— Вот... Анюта вам сувениры прислала...
Он протянул ножичек Тану, а колечко — Тии. Брат и сестра были в восторге ют подарков. Дети в любой точке Вселенной остаются детьми. Тан щелкал то одним, то другим лезвием, даже пробовал их на язык. Потом он открыл штопор, стал крутить им в воздухе и, комично рыча, направил его на Вовочку. В ответ Рыбин почему-то залаял по-собачьи. А Тия надела колечко на тоненький пальчик и не сводила с него глаз. Так и получилось: вроде бы Саня и не сказал о том, что он проговорился, но тем не менее все поняли, что Анюта о Тии и Тане знает. В общем, к Саниному удовольствию, его проступок не вызвал ничьих нареканий.Когда гомон утих, Тан задумчиво произнес:
— Анюта... Похожа она на Тию?
— Нюрка-то? — засмеялся Саня. — Тия — беленькая, как ромашечка. А Нюрка черная и шустрая, как коза
Бабушка Евдокия обиженно поджала губы. Ведь Ашота была ей родной кровиночкой.
— Чего плетешь, неслух?! — стукнула она внука чуть пониже спины. — Какая такая коза?! Не слушай, Тимофей, ты его, дурака. Анюта — хорошая девочка. Сама черненькая, а глазки голубенькие. Совсем как у Таечки.
, Все посмотрели на Тию. А она стояла хмурая и не принимала участия в общем разговоре.
— О чем задумалась, доченька? — спросила ее Евдокия Петровна.
— Бить детей непедагогично. Так ведь у вас говорят? А вы Саню бьете.
— Разве это битье, Тия? — весело ответил ей Саня. — Это просто дружеское шлепанье. Бабушка меня никогда не била. А шлепать меня положено, я сильно бедовый пацан!