Дорант вздохнул и принялся распоряжаться.
Женщин в подвал, там только один вход. Мужчинам разобрать оружие, которое имеется в доме (ведь имеется? — Ну точно. Мелко кивающий слуга Ронде послушно повёл назначенных Дорантом чьих-то боевых слуг, явно опытных, куда-то в дом). Ворота завалить изнутри каким-нибудь деревом…
Тут в ворота как раз застучали.
Снаружи образовалась громоздкая черная картега, запряжённая четверкой упитанных битюгов.
При картеге имелись кучер и два боевых слуги, при начищенных до блеска морионах, кирасах и алебардах. Один из них деликатно, но громко постукивал древком алебарды в запертые ворота.
Дорант подошел и велел открыть ворота. В картеге явно не могло быть альвов.
Повозку завели во двор и снова закрыли ворота. Открылась дверца картеги, и оттуда, кряхтя, показалась дама в летах, одетая в тёмное (впотьмах не различить, какого цвета) глухое платье и завернутая в пышную кружевную мантилью.
Подскочил Ронде и подал даме руку. Она тяжело спустилась на землю, откинула мантилью и произнесла:
- Что тут происходит? Я приехала на бал, а тут, похоже, готовятся к войне?
Харран шепнул на ухо Доранту:
- Это жена гуасила, помнишь?
Дорант помнил. В прошлые приезды ему уже приходилось сталкиваться с ньорой Амарой, женой командира городской стражи. Пожалуй, она была в Кармоне поважнее самого наместника. По крайней мере, гуасил выполнял её распоряжения быстрее и точнее.
Ньора заметно постарела и обрюзгла. Она и в молодости не отличалась красотой (но была из очень и очень знатной семьи), а теперь превратилась, простите пресветлые Боги, вовсе в жабу.
Гильдмайстер, тем временем, почтительно склонившись к уху ньоры Амары, что-то ей объяснял вполголоса. В ответ она громогласно провозгласила:
- Что за чушь! Какие (ругательство) альвы! Мы проехали весь город, все спят, всё спокойно, нигде никаких альвов! Были бы альвы, муж бы знал!
В этом заявлении, вообще говоря, был смысл. Хотя город давно выплеснулся за стены, а сами стены обветшали, хотя старые медные пушки на башнях стояли без дела как бы не с самого момента, когда разрушенный альвами город был отстроен заново — Кармон не был вовсе уж беззащитен. Гуасил имел в распоряжении около трех десятков наёмной стражи, которую (по воспоминаниям Доранта от прежних приездов) постоянно и жёстко муштровал, и стражники, набранные с бору по сосенке из ветеранов распавшихся компанид, были, может быть, по возрасту не очень подвижны, но в большинстве своём опытны и внимательны. По крайней мере, с уличной преступностью они боролись довольно успешно — в тех случаях, когда преступники забывали с ними делиться или зарывались до того, чтобы задеть интересы кого-то из влиятельных горожан.