— ВЕДЬМА! Проклятая!!! Она только беду принесет на наши головы!!!
Я судорожно закрыла руками ворот платья, лишь сейчас понимая, что старуха увидела след на моей шее, до этого момента и не подозревая, что это и была та самая метка Зверя, о которой, впрочем, он сказал сразу же, как всегда, не пытаясь ничего скрыть от меня, или тем более как-то обмануть.
И если сначала вокруг меня воцарилась гнетущая тишина, в которой все только смотрели недоверчиво, шокировано, но злобно, то после криков полоумной старухи, что становились с каждой секундой все яростнее и громче, люди загудели, принявшись выкрикивать что-то. И явно не поддерживая меня…
— Решила обманом к нам попасть!
— Думала, что за красивым лицом мы правды не заметим!!!
— Никого Рада не пыталась обмануть! — рявкнул охотник, который все это время не уходил совсем и оставался поблизости, словно заранее предполагал, что все пойдет вовсе не так, как я мечтала и надеялась. — Она еще в лесу рассказала мне про Зверя! И я предупредил воинов наших доблестных, чтобы эту ночь они были на чеку!
Я была благодарна этому мужчине за его смелость и правду, с которой он стоял рядом со мной, даже если его слова разозлили толпу еще сильнее и скоро за криками разбушевавшихся людей стало и вовсе не слышно что именно он пытался сказать.
А я уже и не пыталась говорить.
Только с ужасом понимала, что нет единства в людях, даже если во мне текла такая же кровь, как и в них самих, и плоть была схожа, и не найти мне здесь ни помощи, ни надежды.
Я никогда не думала, что стоять вот так перед толпой — это настолько страшно! Больше не было рядом страшного всесильного монстра, и меня окружали мне подобные, вот только на душе было тревожно и тяжело.
— Ну-ка замолкните все! — рявкнул вдруг сын барина, который все это время молчал, прислушиваясь к тому, что выкрикивали люди, не сводя при этом с меня наглых глаз, в которых я не видела ничего хорошего. Только вожделение и хитрость, не сулящие добра. — Хочу ее услышать!
— Что там слушать?! И так все ясно! — снова завопила неугомонная старуха, которую уже в буквальном смысле трясло от ненависти и явной жажды расправы, замолкая и опуская поспешно глаза, стоило только мужчине окинуть ее уничтожающим взглядом:
— Ты мне перечить вздумала, старая?
— Что ты, светлый наш! Разве я могу? За тебя ведь переживаю! За нас за всех! Ты же молодой еще, жизни не знаешь, сказок старых не слышал, а я своими глазами видела в далеком детстве, как в полях и на окраинах Черного леса находили изуродованные тела девушек! Сколько лет уже живу, чего только не видела, а страшнее все равно ничего не было…