Но нет.
Я бью его по лицу, когда подхожу на достаточное расстояние.
Марк отшатывается от моего удара и подносит ладонь к разбитой губе. Кровь выступает смачными каплями и стекает по его подбородку.
— Ну здравствуй, — Марк не бросается с ответным ударом, лишь кидает короткий взгляд на рукав пиджака, которым вытер кровь. — Я тоже рад тебя видеть.
Он удивительно спокоен, чем сбивает с толку. Мы много раз дрались и частенько не на жизнь, а на смерть. Марк сильнее меня физически, он на целую голову ниже, но он чертов боец ММА. Если пропустить хоть один его прицельный удар, то можно оказаться пропущенным через мясорубку. Он бьет наотмашь, когда заводится, и не боится убить голыми руками.
Но сейчас ничего. Ему плевать даже на то, что за его спиной стоят двое охранников.
— Зачем ты привёз ее?
Брат поднимает брови, словно правда верил, что мы начнём разговор с другого.
— Она даже не в твоем вкусе, чего ты завелся?
— Марк, мне сейчас не до шуток.
— Черт, Север, ты стал скучным парнем, — Марк скалится. — Это мирная жизнь на тебя так действует?
Он выбрасывает ладонь к карману пиджака и достает оттуда мой медальон.
— Так заскучал, что решил себе проблемы на пустом месте нажить? Сколько ты в этом городе? Дней пять? Значит и ее знаешь всего ничего. Зато она уже знает твое настоящее имя и знает, что ты Север. Ты свихнулся?
Я вырываю из его ладони цепочку.
— Ты приехал читать мне нотации?
— Ты много раз спасал меня, Север…
— Блять, так это благодарность?! Ты накачал мою девушку дерьмом и насильно притащил в другую область! Ты охренел, Марк!
Перед глазами становится испуганное лицо Юли и отчаянно хочется вмазать брату ещё разок.
— Твою девушку? — переспрашивает он, скривившись.
— Да, черт возьми.
— Ты в ней уверен? Она не сдаст тебя, когда к ней постучатся и покажут корочку? Ты совсем расслабился, ты засветился на последней сделке, когда использовал старый банковский счет. Я только из-за этого вернулся в страну, чтобы, мать твою, прикрыть твою спину! И мне откровенно плевать, что тебе напела милашка, я не собираюсь рисковать.
Он все решил. Марк все-таки заводится, хотя руки продолжает держать при себе, но во взгляде загорается решительный огонек, который у него, как маркер дикого упрямства.
— Если бы я не приехал, тебя бы уже везли в полицейский участок.
— Мне бы там больше понравилось, — я злюсь и снова делаю шаг к нему.
Вспоминаю в деталях, как умею ненавидеть Марка. За ужасный характер, жестокие бездумные выходки и корону большого босса, которая вросла ему в мозг. Он не видит ничего вокруг, когда принял решение. Он вбивает в башку мысль, что знает лучше всех, как нужно поступить, и идет на таран.