— Я думала, миллиардеры не подходят к девушке без него.
— Это неправильные миллиардеры, — парирует Максим. — И неправильные девушки.
Он глубоко целует меня, разворачивая в руках. Я поддаюсь, плавлюсь и начинаю забываться в сладости его опытных ласк, но вовремя спохватываюсь и капризно веду лицом туда-сюда.
— У нас еще вечерняя программа, Максим. Ты пригласил три сотни людей, нам нельзя оставлять гостей…
— Почему? Я уже всем похвастался своей красавицей, меня в толпу больше не тянет.
— А ты видел, как Герман нервничал? Бедняга боится, что ты запишешь ему в служебное несоответствие то, что он встречается с моей сестрой.
Максим лишь усмехается.
— Они отлично смотрятся вместе, — произношу, пытаясь поговорить еще хоть чуточку, а не сдаваться легкой добычей своему хищнику. — Лизка такая счастливая, что светится.
Теперь он кивает, но разговор поддерживает лишь поцелуями. Целует меня в уголки губ и проводит языком, пробуя мой вкус. И потихоньку уводит подальше от большой двойной двери, которая ведет к огромному двору загородного дома. Оттуда доносится легкая музыка, хлопки ладоней и радостные возгласы — банкет в самом разгаре.
— Мы будем постоянно сбегать? Как из дома Растровых?
— Ага, — он кивает. — Сделаем семейной традицией.
Он отрывает меня от пола и поворачивает в обратную сторону коридора. Находит комнату, которая оказывается завалена подарками гостей и заставлена вазами с цветами. Они стоят повсюду, и ваз не хватило, тут и кувшины и ведра, Максим проносит меня между ними, как по минному полю. Он шагает к кушетке, скидывает с нее подарочные пакеты и опускает меня на мягкое сиденье.
Я сама тянусь к нему и нащупываю пуговицы белоснежной рубашки. Порочное обаяние Максима накладывается на два бокала шампанского, которые я уже позволила себе. У меня кружится голова, но я все-таки замедляюсь, когда распахиваю его рубашку и вижу черточки шрамов. Свежие от аварии и застарелый укус лезвия.
— Ты чего? — Максим замечает, как я приподнимаюсь и ускользаю ему за спину. — Малышка?
Я молча наклоняюсь и дотрагиваюсь губами до его зрелого сильного тела. Обвожу черточку от ножа, которая осталась после удара Ольги, зализываю ее, словно верю, что смогу стереть. Потом поднимаюсь выше и дотрагиваюсь до плеча. У него остались следы от смятого кузова внедорожника, металл рассек кожу, жестоко поранив. Я растираю его кожу и чувствую, как Максим опускает голову и чиркает носом по моей макушке.
— Ласковая, — шепчет он в мои волосы. — Сладкая моя…
— Нет, это ты пахнешь шоколадом!
Я вбираю аромат с его воротника и смеюсь. Мы дурачились в машине, я закутала Максима бесконечной фатой с ног до головы и брызнула любимыми духами на рубашку. Так что он теперь пахнет как вкусная шоколадка с миндалем.