Я задираю подбородок и выпрямляю спину, чтобы смотреться идеальной фарфоровой статуэткой.
— В какой спальне нас поселят? — я перебираю страницы, ища маркер, которым должны были пометить нашу комнату. — Нет-нет-нет, Максик. Мы не можем спать на втором этаже, когда есть третий. У нас должен быть самый лучший вид.
— Ты не устанешь подниматься?
— А у твоего друга нет лифта? Ну что за нищеброд?! Ты везешь меня в дыру, я поняла! Как тебе не стыдно, мы еще даже не расписались, а ты уже показываешь себя не с лучшей стороны.
Константинов пока молчит. Он не верит, что меня хватит надолго и что я смогу быть избалованной нахальной девицей с другими людьми. Он же выбрал воспитанную и милую девушку с нежным голосом. Но воспитанные и милые тоже бывают с ноготками. Особенно, если их просят выпустить раз за разом. Я, конечно, не Ольга, до ее уровня стервозности мне еще шипеть и шипеть, но поцарапать тоже могу.
— Черт, Максик, а тебе не кажется, что у меня одна рука толще другой?
Я вытягиваю ладони вперед и подсовываю Константинову запястья, чтобы он оценил.
— Ужасно, ужасно, — причитаю. — Мне срочно нужно другое платье. С длинным рукавом! Я не выйду из машины, пока не переоденусь!
— Какой чемодан тебе нужен? — буднично интересуется Константинов.
После чего наклоняется к водителю и приказывает притормозить на обочине. Я с интересом наблюдаю за показным спокойствием будущего мужа и мысленно обещаю себе довести его до белого каления. Ничего, ничего, он не сможет быть покладистым весь уик-энд, не тот человек, я еще услышу, как скрипят его зубы и как закипает кровь в золотых венах.
— Чемодан? — я аж ввизгиваю, словно Максик оскорбил меня своим вопросом. — Откуда мне знать, в каком чемодане нужное платье?! Я даже не знаю, какое хочу надеть! Для этого есть стилист. Где кстати мой стилист?!
Я оглядываюсь через плечо и ищу взглядом машину сопровождения.
— Мы же взяли стилиста? Нет, Максик, только не говори, что ты взял толпу помощников для себя любимого, но забыл моего стилиста!
Константинов резко поворачивается в мою сторону. Наши взгляды пересекаются и вдруг рождается искра, яркая и ослепляющая, мы смотрим с вызовом друг на друга и электризуем воздух между нашими лицами до опасных значений.
— Что? — спрашиваю, глядя ему в глаза. — Плоха невеста?
— Нет, — он качает головой. — Ты права, у меня уже была капризная невеста. Я привык.
Он тянется к ручке дверцы, не разрывая зрительного контакта со мной. Следует глухой щелчок, после которого Константинов резко разворачивается и покидает салон. Я не успеваю придумать, что лучше делать дальше, как в раскрытой дверце появляется мой стилист. Он выглядит встревоженным и удивленным одновременно.