— Меня задержали, — сказал Макс.
Глаза Сары наполнились слезами. — Опять Сет?
— Ничего страшного, — сказал он.
Он поднял руки, чтобы перекатиться вперед. Острая боль пронзила все его тело. Макс поморщился от боли в синяках по всему телу.
— Дай-ка я возьму это, — сказала Сара, обойдя его и взявшись за ручки позади инвалидного кресла Макса, чтобы подтолкнуть его вперед. — И прежде чем ты начнешь протестовать, все остальные студенты уже разошлись по домам. Так что обо мне можешь не беспокоиться.
Она улыбнулась ему, и Макс со стоном откинул голову назад.
— Отлично, — сказал Макс. — Сегодня ты победил, но это не значит, что мы сделаем это обычным делом.
— Ты ведь понимаешь, что у твоей инвалидной коляски есть эти ручки не просто так, верно?
— По-моему, это недостаток дизайна, — пошутил Макс, когда они вышли из школы.
День был солнечный, и они долго ехали домой вдоль канала.
Перед ними лежал город Зестирис: высокие небоскребы, гигантская стена, отделявшая внешний край от зоны башен, и, конечно же, всегда маячившая таинственная башня в центре всего этого.
— Я просто не понимаю, почему ты погнался за ними, — сказала Сара после того, как Макс рассказал всю историю инцидента с Сетом. — Например, у тебя не было с собой столько денег. У вас нет кредитной карты или чего-то, что трудно заменить. Было бы так плохо потерять бумажник, чтобы спастись от последнего удара в живот?
Сара была права. Глупо было сопротивляться, но потом он вспомнил о записке Элли. Это было единственное, что связывало их двоих. Единственное доказательство ее существования.
До тех пор, пока эта записка случайно не появилась в его шкафчике двенадцать месяцев назад, Макс предполагал, что его сестра погибла в той же автокатастрофе десять лет назад, которая убила его родителей и оставила его с двумя неподвижными ногами.
— Я не мог оставить записку Элли, — сказал Макс.
— О, — сказала Сара.
Осознание Сары повисло между ними, закрепляя разговор в тишине.
Она была единственной, кому Макс рассказал о записке. Единственный человек, которому он хотя бы отдаленно доверял из всех, кого знал. Даже сейчас он мог сказать, что Сара изо всех сил пыталась поверить ему. Ей хотелось верить ему, но она изо всех сил старалась.
— Я знаю, что ты не хочешь этого слышать, — сказала она. — Но откуда ты знаешь, что записка не была розыгрышем?
— Я не знаю, — сказал Макс, глядя на маячащую за стеной башню. — Но вот факты. В наших шкафчиках нет никаких щелей. Таким образом, единственный способ, которым кто — то мог пронести записку в один из них, состоял в том, что у них был мой код замка — который, насколько я знаю, никто не знает-или они пронесли его, когда я его открыл, но, конечно, я бы заметил в этом случае?