Оксана смотрит на меня…
Нет никого в целом мире, лишь я и она. Всего два человека на Земле, состоящей из тюльпанов. Двое человек на живой планете в бездушном космосе. И мы кружимся в медленном танце.
— Может, я, может, ты, мы солдаты любви. Лишь такие, как мы, найдут выход из тьмы, — негромко говорю я на ушко Оксане.
— Что, Боря? — переспрашивает она.
Оксана смотрит на меня…
И нет ничего чудеснее на свете, чем этот взгляд. Нет ничего нежнее, чем прикосновение ласковых рук. Нет ничего прекраснее, чем наш танец на залитом солнечным светом поле тюльпанов…
— Это перевод куплета песни, — улыбаюсь я в ответ.
Костлявая рука сжимает мой локоть и выкидывает из сладостных дум. Так смерть может выдернуть человека из жизни, как пальцы Юрия Геннадьевича вытаскивают меня с тюльпанового поля. Он стоит рядом и фальшиво улыбается фальшивыми вампирскими зубами. Эх, если бы он только знал, насколько я в этот момент близок к тому, чтобы затолкать зубы ему в глотку… И неважно какими они будут — фальшивыми или настоящими!
— Простите, что вмешиваюсь, но я надеюсь, что Борис не будет против, если я ангажирую Оксану Евгеньевну.
Конечно против! Очень не хочется выпускать из объятий это упругое тело. Катастрофически не хочется выныривать из голубых глаз. Где моя белая перчатка? Подать её сюда, чтобы я мог нахлестать грубияну по щам и вызвать его на дуэль!
А на самом деле Оксана благодарит за танец кивком и перекладывает руки на плечи этого гада. Чем он лучше? Тем, что занимает начальственную должность? Или тем, что наглее?
Стою посреди площадки, как оплеванный многотысячной толпой. Обида, досада и злость смешиваются в равной пропорции. Я само воплощение ненависти! Начинает подергиваться глаз. Не хватает воздуха. Об меня спотыкаются танцующие пары, а я смотрю, как Оксана улыбается в объятиях начальника логистики. Словно невообразимо прекрасный цветок в руках Сатаны.
После пятого толчка приходится уйти с площадки. Песня приближается к концу и вскоре пары займут свои места. Глупо стоять и изображать из себя брошенного щенка. Не менее глупо наполовину наполнить бокал для вина прозрачной водкой и единым махом опустошить его. Однако не верьте тем, кто говорит, что алкоголь снимает боль — наоборот, ещё больше усиливает. И уже хочется кому-нибудь поплакаться и пожаловаться на душевные страдания. Пока держусь.
— Братан, я сделал всё, что мог. Хочешь, пойдем и проткнем ему колеса? Или на двери нацарапаем гвоздем? — пытается утешить меня Гарик.
Наши соседи выплясывают на танцполе, поэтому есть возможность поболтать без лишних ушей.