Как выяснилось, Стелла не в чём не виновата. Ну да, она вообще никогда не в чём не виновата, просто это всё как-то само. Ну да, конечно. Вот умеет она притягивать к себе проблемы. А потом пожимает плечами, "типа я не виновата". А мне потом расхлебывать за неё.
— Ты хоть иногда можешь подумать головой, — тыкаю пальцем ей в лоб, — а не тем местом на котором ты сидишь.
— Но я не виновата. — разводит она руками. — Он сам.
— Сам полез к тебе с кулаками?
— Нет. Я приехала к подруге, а там какой-то чувак домагался.
— И ты как мать Тереза побежала спасать? — перебил я сестру.
— Ну нет же. Ну то есть да. Ну не совсем. А там кто-то вызвал ментов. Ну и он хотел забрать мою подругу, ну а дальше ты знаешь. — вздохнула она.
— Аааа. — завыл я. — За что мне всё это?
— Прости. — она состроила щенячьи глазки, подойдя ко мне поцеловала в щёчку и обняла.
Ну за что мне такое наказание? Где я так согрешил? Почему у всех сёстры как сёстры, а у меня сплошной кошмар.
Глава 24
Я переругалась с отцом в пух и прах. Горькие слёзы катились из глаз. Мне было больно, обидно. А больше из-за того, что мой отец отказывается меня понимать. Он должен быть на моей стороне, но никак не наоборот. А он готов идти по головам, угрожать, лишь бы было так, как он этого хочет, а на чувства другого человека ему далеко плевать.
Вернувшись домой, я громко хлопнула дверью и закрылась в своей комнате. Не хочу не с кем говорить, не хочу никого видеть. На попытки мамы со мной поговорить, я никак не реагировала. Мамуля не в чём не виновата, но сейчас, мне было так тяжело, что любые слова давались сложно. Перед глазами снова возникла пелена слез, и как бы я не старалась успокоиться, ничего не получалось. Слёзы горькими ручьями катились по щекам. И только мысль о Дамире, о нашем с ним пикнике, придавала мне сил, и заставила улыбнуться. Что же он теперь подумает обо мне? И увижу ли я его ещё? От этих мыслей, что я могу больше Дамира не увидеть, сердце заныло, а слёзы с большей силой вырывались наружу.
Весь вечер прошёл как в тумане. Я забилась в истерике, свёрнувшись калачиком, я ревела навзрыд, не подпуская к себе никого. Меня разрывало на маленькие кусочки. Чувство, что у меня вырвали из груди сердце, и разорвали его в клочья. И если раньше я ещё могла держаться, и улыбаться, то сейчас, меня будто бы не было. Мне просто хотелось исчезнуть, забыть, чтобы только не чувствовать всю ту боль, что во мне сейчас. Во мне взорвалась ядерная бомба, и в этом только его вина, моего отца.
Я мысленно успокаивала себя, что мне станет легче, просто нужно немного времени. И мне обязательно станет легче. Боль, обида, утихнет, и мне полегчает. Я пыталась найти своему отцу оправдание, но его не было. Предатель. Ненавижу. Как он мог со мной так поступить. Никогда не прощу его. НИКОГДА. У меня больше нет отца. Я просто больше не хочу его знать. Не хочу слышать, не хочу видеть. Хочу, чтобы он уехал в командировку, и всем станет только легче, и спокойнее.