Светловский, угадав по моему виду, что Алекс и Белый скрылись, развел руками, развернулся и предстал перед заезжими мошенниками.
– Ну, что, гражданин Нелидовский, спета ваша песенка? – сказал он с ухмылкой, глядя на бывшего пертодарца. – А как все хорошо складывалось! Ящики с ценностями Заградского, казалось, уже ваши, и такой облом!.. А вот и они!
Мы со Светловским шагнули к подводе и с помощью ножа одного из милиционеров раскрыли все три ящика – ценности, судя по всему, были в целости и сохранности.
– Ну, что ж, будем разбираться с вами, господа-товарищи, – снова подошел Светловский к москвичам. – Уверен, вам есть, что рассказать… Шофера – в кабину, за баранку, остальных – в кузов!
– За баранку сяду я, – сказал я начальнику.
– Ты что ж, знаешь, как управляться с этой махиной?!
Эх, знал бы он, сколько автомашин прошло через мои руки! Начинал кататься на отцовской Ниве-Шевроле, купил себе Мицибуши Паджеро Спорт, сменил ее на Рэнж Ровер, перед тем, как угодить в 1919-й, ездил на Уазе Патриоте!
– Редакция нашей газеты располагала подобным авто, меня научили им управлять, – нашел я объяснение.
Через минуту мы покинули тихую Переслановскую. Процессию возглавил Руссо-Балт с четырьмя представителями порядка в кузове для охраны мошенников. Следом двигалась наша пролетка, замыкающими были две легковые коляски.
Подъехав к зданию милиции и загнав трофейный грузовик в каретный сарай, в коем до революции купчиха Овчинникова держала свои экипажи, мы со Светловским реквизировали в присутствии свидетелей у криминальной троицы деньги, препроводили ее за решетку и поднялись на второй этаж.
* * *
Едва Светловский успел положить деньги в сейф и усесться за свой стол, чтобы закурить, как в дверь кабинета громко постучали.
– Зайдите! – сказал он.
– Григорий Иваныч, вас срочно вызывает к себе Илья Григорьевич! – сообщил дежурный милиционер.
– Зачем это?
– Да Бог его знает. Говорит, быстро ко мне начальника Угро!
Светловский вздохнул, положил папиросу обратно в портсигар и вышел.
Пройдясь по кабинету, я заметил на столе начальника стопку листов. На верхнем листе было крупно выведено: «Что надо делать». Я взял листы в руки. Послание, составленное 5 сентября и адресованное уездному ревкому, подписал председатель Петродарского уездного комитета партии большевиков. В нем содержались подробные указания относительно обороны Петродара в случае нападения мамантовских войск и эвакуации советских учреждений. Я стал с интересом читать его:
«Организовать боевую разведку до Желдатской слободы, лежащую в двенадцати верстах от бывшего гарденинского сахарного завода. Наладить летучую почту через села Троицкое, Хрущевка, Подгорное и другие до Петродара».