Все происходило, словно во сне. Вот мы вернулись к столику, Руслан попросил счет, а когда его принесли, достал бумажник и расплатился, практически не глядя, а потом снова все внимание на меня. Обнял за талию и повел к выходу.
Только на мгновение мне пришлось сосредоточиться, когда мы неожиданно столкнулись с каким-то знакомым Руслана. По возрасту тот был чуть старше него, но толще раза в два, и он тоже был с девушкой.
Мужчины пожали друг другу руки и перекинулись стандартными приветственными фразами. Мне пришлось взять себя в руки и вежливо улыбнуться. Мне не понравился этот знакомый, и взгляд его тоже не понравился, потому что так не смотрят на девушек своих приятелей, но мы очень быстро разошлись. Они направились вглубь зала, а мы вышли на воздух.
— Это твой друг? — все же поинтересовалась, пока мы шагали к машине через всю стоянку.
— Друг? Нет.
— А кто? Он тоже…занимается чем-то незаконным?
— Вообще-то наоборот. Если тебе так интересно, он мент.
— Как? А разве так возможно? Я имею в виду, приятельствовать?
— Само собой. Если хочешь довольно долго безнаказанно проворачивать разные дела у всех под носом, должны быть какие-никакие связи в этих кругах, — и тут же без перехода, — Марин, давай не будем о делах.
Мы уже подошли к машине, Руслан отключил сигнализацию и даже открыл для меня дверь, но вдруг остановил. Прижал, как во время танца, только еще плотнее, чтобы я чувствовала его всего и поцеловал в щеку. А потом в висок, и за ухом, в шею и снова в щеку.
— Марин, только поцеловать?
Спросил и начал буквально трахать мой рот языком, по-другому я не могла описать этот сумасшедший поцелуй. Мне хотелось, чтобы он вошел в меня и делал с моим телом то же, что и с мозгом.
— Или хочешь, чтобы я тебя трахнул?
— Руслан, мы должны хотя бы доехать до дома.
— Да или нет?
Его руки поглаживали грудь, член через слои ткани вжимался в меня, а его такой сексуальный голос провоцировал.
— Да, хочу. Хочу, чтобы ты это сделал, — выдохнула, не в силах и дальше выносить этой чувственной пытки.
— Хочу взять тебя прямо здесь и сейчас, в машине.
— Что? Это общественное место, у меня никогда так не было, это неприлично…Руслан.
Одним рывком переместил меня к задней дверце машины, открыл ее и усадил внутрь. Секунда, и сам оказался рядом.
— Стекла тонированные и машина стоит в самой дальней части парковки. Иди ко мне.
А в глазах такой голод, что нет никакой возможности отказаться. И я пошла. Оседлала его, наплевав на задравшееся платье, принялась поспешно расстегивать рубашку, чтобы, наконец, дотронуться до кожи. Она горячее, гораздо горячее моей. Чтобы почувствовать, как его руки сначала оттягивают платье вниз к талии, потом скользят по бедрам, с силой сжимают их, вжимают в себя, в то время как губы жадно ловят и покусывают соски.