— А мы и не ждем ничего. Ни от вас, ни от кого другого, — ответил Арчи. — Нам нужна сила вашего Дерева, и мы ее получим, чего бы этого нам ни стоило.
— Даже ценой своих жизней? — уточнил Серов.
— Нам уже нечего терять, — в голосе Зубова действительно слышалась решимость и бесстрашие. — Да и девушка ваша у нас. Неужели ее судьба вас не волнует? Если подпустите нас к Дереву, она останется жива…
— Где Аня? — я наконец услышала Глеба, и в глазах стало горячо от подступающих слез. — Первым делом я хочу ее видеть. Мне надо убедиться, что с ней все в порядке. Тогда, возможно, продолжим разговор…
— С ней все в порядке. Пока.
— Я хочу ее увидеть, — непривычно жестким тоном произнес Глеб. — Все переговоры только после этого.
Мне показалось, что Зубов усмехнулся, но потом все же ответил:
— Ладно… — и повернулся к машине, махнул рукой.
Родион молча открыл дверцу, вышел сам и заставил выйти меня. Ухватился крепко за мое запястье, чтобы не могла убежать, и повел вперед. Я смотрела на Глеба во все глаза и видела в его ответном взгляде страх и волнение.
— Аня… — он было бросился ко мне, но Родион рывком заставил меня оказаться у него за спиной.
Глеб остановился, но поза по-прежнему была напряженной, словно он готов был в любой момент броситься на моего обидчика.
— Видишь? Жива и невредима, — между тем произнес Арчи.
— Аня? — Глеб смотрел только на меня.
— Это правда, со мной все в порядке, — отозвалась я, выходя из-за спины Родиона. Мне надо было успокоить Глеба, чтобы он сгоряча не наделал глупостей. Я даже попыталась улыбнуться.
Теперь я могла видеть почти всех, кто стоял на защите Лунного Дерева: братья Серовы, соседи Милы Кабановы, сам Жора… А еще Генрих, Игнат и Софья Ильинична. Многих из остальных я не знала, но это не мешало восхищаться их решимостью и выдержкой.
— Отпусти ее, — угрожающе процедил Глеб.
— Только после того, как вы уйдете с дороги, — ответил Арчи.
Я услышала за спиной хлопки автомобильных дверей: подтягивалась свита Зубовых.
— А если мы отступим, что будете делать? — подала голос Софья Ильинична. По ее прищуренному любопытному взгляду никак нельзя было сказать, что она волнуется. — Что-то лопат у вас не вижу… Бензопилы, топорика какого… Как-силушку-то домой потащите? Чай не богатыри, и машины у вас хлипкие. Деревце наше не выдержат. Да и сдохнуть оно в дороге сможет, что если иссохнет? Тогда ни нашим, ни вашим не будет.
Кажется, Арчи несколько растерялся, глянул на старушку удивленно, словно сомневаясь, она ли это говорит и стоит ли ей отвечать.
— Что смотришь, милок? — продолжала Софья Ильинична, уперев руки в боки. — Отвечай, когда старшие спрашивают. Что делать-то собираетесь? А то, гляжу, головы-то у вас горячи, а как с разумом?