― Неловкое молчание было бы уместно, если бы мы всё же переспали, ― заметил он, с ног до головы оценивая ту, что умудрилась его облапошить. ― Чего любуешься? Удивлена? Найти твой адрес не составило труда. Где телефон?
Из Матвеевой вырвалось нечто среднее между «пф-ф» и «м-м-м».
― Ходишь по домам и отжимаешь мобилки у девушек? ― насмешливо поинтересовалась она. ― Совсем туго с гонорарами? Кх… ― гортанный вскрик оповестил о том, что её схватили за горло и пригвоздили к стене.
― Слушай сюда, пигалица, ― злобно прошипел сквозь стиснутые зубы склонившийся над ней Кометов, одаривая табачным шлейфом. ― Неужели правда думала, что тебе сойдёт с рук твоя дебильная выходка? Скажи спасибо, что я пришёл один.
― Как я тебе чё-то скажу, если ты меня душишь? ― огрызнулись в ответ. Было не столько больно, сколько оскорбительно. Матвеева не любила применения грубой силы в свою сторону.
― Где телефон?!
― В магазине сотовой связи.
― Ох, не вынуждай меня, соплячка, ― сузившиеся зрачки Кометова опасно блеснули. Он так сильно впивался пальцами ей в шею, что к обеду обещались проступить синяки. ― Я сейчас тебя тр*хну прямо тут и тоже сниму это на видео. Ты же у нас так любишь это.
― Обещаешь? ― ехидство сочилось из Ульяны непроизвольно. Как защитная реакция.
― Нарываешься, да?
― А ты так и не понял, за что я тебя так, да?
Риторический вопрос. Она видела по его лицу и пульсирующему на нём желваку, что нет. Он её не вспомнил.
― А должен был? Ты у нас какая-то особенная? Знаешь, сколько таких, как ты у меня было?
― Такой, как я точно не было. Или тебя каждый день связывают? ― Матвееву красноречиво впечатали в стену затылком. ― Ай. Больно же, полудурок.
― Я раньше не бил женщин, но с тобой у меня прямо руки чешутся. Где телефон?!
― Да принесу я, принесу. Отпусти, садист, ― хватка на горле, наконец, ослабла. Массируя незаметный глазу кадык Ульяна направилась в свою комнату, но остановилась на полпути, недовольно повернувшись на шум шагов. ― А ты куда собрался? Хоть разуйся, олень. Я тебе не поломойка.
― У меня для тебя есть определение покрепче, ― гостю было плевать на правила приличия и этикет.
Он бесцеремонно ввалился следом за ней в святая святых женскую спальню, топча грязными кроссовками светлый ковёр. Фотографии на стенах и личные вещи, включая брошенный с вечера на кресло шёлковый халатик, его не интересовали, едва ли поп-певец и кумир подростков на них обратил внимание. Всё, чего он хотел ― получить желаемое. Хотел? Ну ладно. Получай, дорогуша.
Матвеева послушно отсоединила стоявший на зарядке телефон и протянула Кометову. Загорелся экран.