В которой на юг обрушивается…
«Северная зараза»
Ванда Блоньская как-то заметила, дескать, чем ближе зима, тем больше мы похожи на фото в паспорте. А я, к примеру, не то, что состариться – возмужать не успела, но мою радужную мордень сейчас даже в натуральном виде не опознать. Если меня сфотографировать и отослать снимок в Цитадель, Шарли первым делом поинтересуется: причина смерти?
– Может, тебя снять отсюда? – сердобольно предложил Тармени, нарисовавшись прямиком передо мной на шее моей взбесившейся лошади.
– Господи, сними! – абсолютно бездумно взмолилась я.
И он снял. Нет, я не взлетела в воздух. И не пронеслась кометой над поражённым городом, который смог бы на вполне законном основании внести меня в божественный список. Тармени протащил меня через игровую площадку раздухарившихся нартий невидимкой и со всеми предосторожностями. А потом не нашёл ничего умней, как свалить свою ношу под ноги Арнэра. Тот как раз оседлал самую высокую в городе крышу единственного трёхэтажного дома неподалёку от стены. Они с Тахтугом вздрогнули, узрев мой выход из воздуха на карачках с зелёным лицом и трясущейся челюстью.
– Мне плохо, – пожаловалась я и прилегла на бочок.
Рах вылезла из меня и требовательно рыкнула. Арнэр мигом пришёл в себя. Закинул её на плечо и подхватил на руки скрюченное изнасилованное спортом тельце Внимающей. Потащил его к дырке в плоской крыше, куда вела лестница. Спустившись на второй этаж, он столкнулся с каким-то молодым воякой. Тот разом выпал из реальности при виде Внимающей, что вот только-только кувыркалась в небе перед лицом всего города.
– Если об этом кто-то узнает, – пригрозил Харлат, оскалившись, – ты сдохнешь. Воды вскипяти. Быстро!
Рах поддержала его грозным шипением.
– Чаю! – возопило моё естество с неестественным для него пылом. – Арнэр!..
– Потерпи, – встряхнул он меня и крепче прижал к груди. – Сейчас будет. А свой чай ты не прихватила?
Из воздуха перед его носом вынырнули полруки и знакомый мешочек. Полрука тут же скрылась, а мешочек упал мне на пузо. Арнэр даже бровью не повёл, полагая, что у богов так оно всё и положено. Он дотащил меня до первого попавшегося дивана и уложил.
– Твоё имя? – поинтересовался Харлат, когда воин притащил парящий чайник, пару крохотных чашечек и кучу пиалок – здоровенный поднос, заставленный всякой кондитерской ерундой.