– Он снова попытался отдать приказ повиноваться. Кажется, я убила его.
– Их сотник, – произнёс кто-то за моей спиной. – Ребята вон сигналят, что он не шевелится. Она его и вправду прикончила.
– Здесь очень шумно, – надоело мне испытывать дискомфорт. – Я хочу спать.
– Конечно, милая, – улыбнулась Джен. – Давай-ка вставай. Во-от так, – подняли меня с земли несколько рук. – Ты теперь ничего не делай. Ребята отнесут тебя и поднимут на Гра-ару. Ты помнишь Гра-ару?
– Конечно, помню. Джен, почему ты задаешь глупые вопросы?
Меня подняли на спину нартии. Джен уселась за моей спиной, а дальше провал.
В которой все чувствуют, что Бог на душу положит…
А я правильно
Множество людей, как, скажем, Фрэнк Герберт, считают лишенных эмоций людей самыми опасными индивидами. Я тоже считала роль эмоций в человеческой жизни чем-то основополагающим. Психологи обосновывают сей факт глубоко научно и жутко непонятно – знаю, почитывала. Но у меня и собственный опыт имелся. Иной раз нагородишь взахлёб гору аргументов – и всё лесом. А мой британский супруг Дерк выслушает эту бредятину и сформулирует то же самое в двух словах. В остатке все мои эмоции развеются по ветру – ни одна не застрянет, когда нечего возразить.
Полагаю, сей казус и является базовым доказательством нормальности женщины. Умей мы выражаться лишь по существу, у нас бы росли усы и пивное брюхо. А мужики бы передохли с нами от скуки – куда им деть кучу сэкономленного на нас времени?
Проснулась в самой настоящей постели, о которой, кажется, уже знала лишь понаслышке. Сей факт отложился в сознании тяжёлым пыльным фолиантом, который лет сто никто не читал. Спросонья не сразу поняла: что не так? Ощупала простынь и подумала, что спать в чистой постели, не помывшись, некрасиво. Эта простая правильная мысль подсказала ответ: я не чувствовала радости. Даже лёгкого щекотания сердечной удовлетворённости. Я всего-навсего знала, что должна была испытать нечто, чем внутри и не пахло.
Тотчас поняла ещё одну вещь: сейчас я должна была испугаться. Ну, хотя бы почувствовать, что мне не по себе. Но мне было весьма по себе и вполне комфортно. Ничего не болело, мочевой пузырь работал исправно и требовал внимания к своим нуждам, как и желудок. И тут я вспомнила, что некоторые чувства всё же остались при мне. Перед тем, как заснуть, я совершенно отчётливо пережила и страх, и гнев. Целых две эмоции – уже что-то.
– Фьють-фьють! – нежно просвистело около уха.
Рах вспрыгнула на грудь, вмяв её до самого тюфяка. Резкая боль взвихрила тучу злобы. Но я знала твёрдо: слизняк в голове уже почти доконал меня, и теперь я должна держать себя в руках!