- Отвечай! – вновь обращает на меня свой гнев Давид, ещё раз встряхивая. У меня даже зубы друг об друга клацнули.
- Он сказал мне, что первую женщину Боско, которая была беременной, порезали на кусочки и отправили в чёрном ящике, - тихо отвечаю, и Давид застывает. – Теперь я знаю, что это была не твоя женщина, а твоего отца…но тогда, мне этого было не известно. К тому же, ты забрал мой кулон, игнорировал мои чувства, боль и моё пребывание в твоём доме. Ты привык, что у тебя всё под контролем. Что все исполняют твой приказ, не возражают и соглашаются с твоим мнением. Но я не смогла так…. Для меня влюблённые семейные отношения, это намного больше, нежели секс, подчинение и…секс!
- Кто тебе сказал о Марии?
Я поняла, что Мария, это та самая, которую покромсали на кусочки!
- Мужчина, который похитил меня в день поминок родителей! Он ещё многое говорил: о тебе, о твоей жизни…бандитской жизни и постоянной расправе, которая будет меня преследовать. Но я не поверила ему. Только вот ты тогда, подтвердил его слова, когда ушёл мстить Резникову, оставив меня в гнусном состоянии. Ты ведь видел меня тогда. Понимал, что мне плохо! Но ушел!
- Тот Резников, который убил мою семью, никак не причастен к смерти твоей. И если бы ты осталась тогда, я бы рассказал тебе об этом. Но когда я вернулся домой, тебя уже не было! Ты уехала, даже не написав мне чёртовой записки, заставив перерыть целый город! Это цена твоей любви, о которой ты мне твердила постоянно?!
- Я люблю тебя!!! – кричу. – Но мне не хотелось для своего ребёнка, подобной участи, которая ожидала Марию! Ты бы не смог бродить за мной ежеминутно, заслоняя собой от пуль! Ты бы не смог, гарантировать мне, что тебя не убьют, в одной из твоих сходок! Ты бы не смог, защищать два фронта! Так не бывает!
- Но всё равно, ты мне даже не дала шанса, доказать тебе обратное! Ты решила всё сама! Хотя, я действительно позаботился бы о вас, полностью огородив от пугающей тебя жизни. Я планировал это, ещё когда встретил тебя! Думаешь, я позволил бы тебе жить между постоянными перестрелками?! – сердито выпаливает он.
- Прости…, я не имела права, лишать тебя ребёнка, но я испугалась…, - шепчу, и Давид ослабевает хватку.