Оксана Борисовна лукаво покосилась на Леру. Та этого не заметила – смотрела в спину Игорю и чувствовала, что с каждым шагом напрягается все сильнее, и сама не понимала, почему.
В зале она почти не видела, как на арену выходят львы и тигры – смотрела на родителей Игоря. Ей хотелось, чтобы рядом были и ее родные: чтобы мама снова заваривала вечерами какао, и они бы говорили до утра, пока отец возится на кухне с цепями от соседского велосипеда, который Пашка опять загнал в канаву. Чтобы поздно вечером, когда она вернется с учебы, папа тихо спросил, как у нее дела, и она бы рассказала, что ее курсовую опять не приняли из-за придирки к титульному листу, что на подработке ей почти не дают заданий, считая недостаточно опытной, а, значит, ни о каких лишних деньгах можно даже не заикаться. Что все ее друзья в очередной раз собрались на прогулку или дискотеку, звали и ее, но она по привычке отказалась, потому что ей некогда и нечего надеть...
А еще до жути хотелось, чтобы мама просто сказала, что все будет хорошо, как в детстве, когда веришь каждому ее слову, и даже мысли не возникает, что может быть как-то иначе, а не так, как она обещала.
Она устала все время быть сильной. Постоянно одна, лицом к лицу что с проблемами, что с радостью. Единственная подруга уехала на постоянку в Калининград и давала о себе знать разве что по праздникам, так что даже выговориться толком было некому. Наверно, еще и поэтому она была хоть чуть-чуть довольна тем, что в ее жизни был Ник – пусть так, без поддержки, но хотя бы какое-то ощущение близкого человека рядом.
А хотя какой уж там близкий?..
- Олег, давай большую вальсовую...
Лера вздрогнула, очнувшись от своих мыслей, и искоса взглянула на отца Громова. Андрей Тимофеевич сосредоточенно наблюдал за каждым движением сына, пока Оксана Борисовна заламывала руки в тревоге. Когда на манеже зарычал Гай, Лера невольно взглянула в ту сторону, но Игорь был все так же спокоен, невозмутимо согнал льва с тумбы и отвел на бортик, после чего велел поставить пару круглых стоек. Когда она снова взглянула на родителей дрессировщика, то заметила, как Оксана Борисовна ухватила мужа за руку, и от этого жеста ей стало еще тоскливее.
У всех была поддержка, у всех, кроме нее.
- Вы тоже никогда не видели выступлений Игоря? – попыталась отвлечь их Лера. Оксана Борисовна через силу улыбнулась, пряча за улыбкой беспокойство.
- Конечно, видела. Но всегда в записи. Знаете, успокаивала себя, что он уже вышел из этой клетки, что все позади, и ему ничего не угрожает, – она усмехнулась, хлопнув мужа по руке. – А вот Андрей не мог даже в записи смотреть.