— Мне очень жаль, что я не могу быть сейчас там со всеми внизу, — признаюсь ей и притянув девушку, обнимаю за талию, а она беспрепятственно поддается и, кажется, сама наслаждается происходящим.
— Это к лучшему, — тихо отвечает Роксен, а затем, улыбнувшись, продолжает. — Зачем пугать людей таким непрезентабельным видом. Гримеры, конечно, постарались, но все еще видны побои.
— Лаура хорошее решение придумала с дистанционным присутствием на шоу, — говорю ей, лишь бы говорить и задержать ее тут, рядом с собой, еще на несколько минут или хотя бы секунд.
Была бы моя воля, совсем никуда не отпустил бы. Оставил бы рядом, забил на шоу и обнял бы свою девочку и больше ничего не нужно. Лишь я, она, ужин и возможно, Алиса, если проснется.
— Да, это хорошее решение, — соглашается Ксюша, отстранённо глядя мне за спину.
— А танец? Его теперь не будет совсем? — поздно вспомнив, спрашиваю девушку, размышляя, чем можно было бы заменить танец. Ведь из-за моего «непрезентабельного вида» Ксюша осталась без номера.
— Не будет, — подтверждает она и пожимает плечами, безразлично хмыкнув.
— И чем ты его решила заменить?
— Не переживай. Все идет по плану
— По какому плану? — уверенное заявление девушки настораживает меня.
— По моему.
— Ксюша, почему мне кажется, что ты что-то скрываешь?
— Все в порядке, — произносит она и нежно целует меня. Мягко, почти не касаясь.
Легкие, как перышки, движения, которые иногда свойственны моей маленькой вредной, но такой ранимой девочке. В этом поцелуе столько боли и отчаяния, что в какой-то момент, мне становится страшно за нас. Не знаю, откуда возникает это чувство, но оно не покидает меня и после того как Ксюша уходит… Она уходит, даже не сказав «пока». Разворачивается и исчезает, не говоря ни слова. Лишь печально посмотрев в глаза, будто бы запоминая и — все.
В том, что явно что-то не так, я убеждаюсь в тот момент, когда во время шоу Ксюша стоит неподвижно с неестественной улыбкой, в скованной позе и с отстранённым взглядом. А когда приходит время ее выступления, девушка берет микрофон и… начинает говорить. Не петь, а говорить.
— Сегодня я должна была станцевать для вас, но возникли некоторые проблемы, — печально оглядывает членов жюри, остановившись на пустом месте, где должен был сидеть я, но сейчас меня показывали с краю на среднем по размеру экране. — Поэтому я решила, что заменю танец монологом, — взгляд в камеру. Взгляд на меня, потому что, то, что она скажет, будет именно для меня. Я понял это сразу же, как только она взяла микрофон. — Что означает фраза «Я тебя люблю»? Для меня — это когда ты честен с человеком, не имеешь от него секретов, тебе хорошо с ним, приятно. Это когда тебе хочется летать и ты, правда, летаешь. Чем-то похоже на описание действия какого-то наркотика, не правда ли? — легкая ухмылка. — Когда ты не играешь в любовь, а именно любишь. Очень часто девушки слышат эту фразу от мужчин, которые кидаются ею направо и налево, — она замолкает на какое-то время, словно забыла слова. — Да, «я люблю тебя» обесценилось в нашем современном мире. Редко, когда люди сейчас умеют любить по-настоящему, но я искренне желаю всем никогда не любить. Потому, что это бывает больно. Больно так, что ломает ребра. Разбивает. Ну, а если вам не повезло, и вы все же полюбите кого-то и сами любимы, то будьте счастливы. Мое участие в проекте окончено. Я ухожу.