— Нет, я хочу, — устало отвечаю ему и даже не оборачиваюсь, продолжая смотреть на тот, как разыгрывают другие лоты.
Шестой раз. Один и тот же вопрос. Один и тот же ответ.
Когда он уже поймет? Вроде понятливый был.
— Ну зачем тебе это? — впервые выходит из шаблона наших предыдущих вопросов Златогорский.
— Хочу карму подчистить, — отвечаю ему и развернувшись, ослепляю улыбкой. — А вам зачем?
— Меня положение обязывает.
— То есть если бы не этот аукцион, вы бы детям не помогали? — удивленно задаю вопрос, шокировано глядя на него.
Нет-нет-нет! Это не может быть! Златогорский пусть и индюк самовлюбленный, но точно не жмот и скряга.
— Я не люблю афишировать свою деятельность. Поверь, многие, кто сегодня выставят от себя что-то делают это ради славы и слов о то какие они прекрасные — распрекрасные. Взять, например, Воронцова…
— А с ним, что не так? — шокировано спрашиваю его, развернувшись к нему всем корпусом.
— Думаешь, такие, как он помогают просто так? — задает вопрос, нацепив на лицо ухмылку.
— Да! — киваю головой. — Кир — самый добрый и всех, кого я знаю.
И пусть я редко об этом говорю дяде, но это именно так. Разве стал бы Кир покупать дома, которые потом становятся приютами для детей сирот, просто так? Ведь никто не знает об этом. Просто Кир и Ева не хотят это выносить на публику. Они помогают тайно, тихо и главное добросовестно. Взять к примеру их дочь Любашу. В прессе долго ходили слухи о том, что Кир женился на Ева, у которой была дочь. Все считают Любашу дочерью Евы, а на самом деле, Любаша — девочка одного из приютов, откуда ее Ева и Кир забрали вместе.
Они полностью помогают приютам, содержат их, решают юридические вопросы приюта, а также предоставляют тем, кто хочет места работы в сети пекарней Евы.
Я сама ни раз была в этих приютах, помогая Киру. Все настолько любят и уважают моего дядю, что ловят каждое его слово. Мальчишки мечтают походить на Кира, а девочки, мечтают о женихе, похожем на Кира… а иногда и вовсе о Кире. Влюбленных страстей в приюте тоже хватает, но Кир Еву любит и от нее никуда не денется.
— Уверена? — переспрашивает продюсер.
— На все сто! Нет, двести процентов! Вы просто его не знаете и даже не представляете всего, что он делает.
— Защищаешь его? — издевательски выгнув бровь, уточняет индюк.
— Да! — отвечаю ему, прищурив глаза и скрестив руки на груди.
— Ладно, пусть будет так, как ты думаешь, но меня ты не убедила. Я знаю таких, как он. Они заботятся лишь о себе и тех, кто ему дорог
— Вы его просто не знаете! — повторяю, начиная вскипать от его самоуверенного тона.