— Надеюсь, обошлось без жертв?
Аспирант печально вздохнул:
— И зачем тебе понадобилось швыряться в него ножом? Теперь нам придётся терпеть его как минимум неделю!
— Это не я! — запротестовала она. — Это Кайо.
По ассоциации с именем Кайо в её памяти снова всплыл эпизод в Коста-Кальмо, и Дийна, уже собиравшаяся сесть рядом на скамейку, осталась стоять у входа, прислонившись к столбу. Их с Альваро разделяло лишь узкое пространство беседки, но это расстояние теперь казалось огромным. Даже воздух, казалось, сгустился от враждебности.
Де Мельгар тоже почувствовал пробежавший между ними холодок. Его лицо стало отчуждённым, и он произнёс совсем другим тоном:
— Сегодня утром ты опоздала. Значит, будет ещё один забег. Штрафной.
— Тебе ещё не надоел такой однообразный завтрак? — поддела его Дийна.
— Надоел, поэтому завтра ты сбегаешь не на рынок, а к скорняку после обеда. Я заказал новые ножны, но никак не могу их забрать — времени не хватает.
— Конечно, зато у меня времени просто навалом!
— Не хочешь — не надо. Сходим тогда к сеньоре ди Кобро, и она мигом освободит тебя от всех нудных обязанностей вместе с должностью. Хочешь?
Дийна нахмурилась. Как она устала от этой его манеры загонять её в угол! Наверняка он узнал о сегодняшнем скандале на кафедре и решил использовать это против неё. Да уж, после утренней выволочки бы очень некстати дать донье Кобре новый повод для обвинений… Узнав о ключе, декан разорётся, как стая чаек, и даже вмешательство доньи Эстер тут не поможет!
Альваро наблюдал за ней с каким-то энтомологическим интересом:
— Тебе нужно научиться меньше зависеть от окружающих. Как говорят у нас на Сильбандо: скорпиона не должно волновать мнение навозных жуков.
В этот момент она ненавидела его, как никогда.
— Ты отвратителен, знаешь это?
Уголок его губ дрогнул в улыбке:
— Спроси меня, что я чувствую по этому поводу.
Интерлюдия. Эссе о воларовом дереве
Воларовая сосна — эндемичное дерево Архипелага, которое, кроме островов, больше нигде не растёт. Появившись на свет в непредсказуемом климате вулканических гор, это дерево привыкло к экстремальным условиям и выработало собственные методы выживания.
Корневая сеть воларовой сосны тянется на двести метров в глубину. У неё длинные мягкие иглы, способные впитывать влагу из облаков. Избыток воды отводится в землю и попадает в подземные резервуары. Не считая дождей, воларовая сосна — главная поилица островов.
Благодаря толстой коре, она легко восстанавливается после пожаров, которые здесь случаются часто. Её иглы выделяют особое вещество — флайр, который может удерживать в воздухе лодки из воларового дерева и даже катера. Раньше люди, живущие на островах, называли себя «детьми вулкана» и не строили лодок. Каждый остров жил обособленно, сам по себе. Но когда к ним приплыли «дети моря» на своих огромных кораблях и колонизировали острова, то им понадобилось много дерева, чтобы строить новые и новые корабли. Склоны гор на Фуэрте, Аррибе, Палмере и Керро позеленели от пушистой поросли молодой сосны. Это имело неожиданные последствия. Разведение воларовых лесов однажды позволило предотвратить страшную катастрофу, грозившую уничтожить весь Архипелаг.