Вельдан. Он выглядел моложе, лет на двадцать пять. Счастливо улыбался. Тихо разговаривая со мной, дарил комплименты.
Я начала осознавать, что все происходит не наяву, но так не хотелось просыпаться, возвращаться в безрадостную реальность. Видеть этого мужчину и не иметь возможности подойти ближе, прикоснуться, шепнуть ласковое слово… Пытка немногим лучше той, которой меня стращала Матушка Сельма. Невольница в темнице… Не в каменной, сырой, без лучика света. А в тюрьме разума. Плен тела не разрушит свободы души, не ограничит полета фантазии. Оковы сознания гораздо страшнее.
Меня разбудило громкое шипение. Подумала, что Филимон испугался пробежавшей мыши. Я и сама не горела желанием близко знакомиться с грызунами. Помнится, в гостях у подруги осмелилась погладить и подержать в руках ее ручную пятнистую крысу по кличке Клякса, но то было домашнее животное, чистое и привитое от разной дряни.
Испуганно приподняв голову, взглянула на лунную полосу, тянущуюся от окна до двери. Мыши не бегали. Кот, что еще удивительнее, крепко спал на свернутом пледе в жестком деревянном кресле.
Шипение повторилось. Филимон его тоже услышал и вскочил, выгнув спину и задрав хвост.
По моим ногам, укрытым теплым лоскутным одеялом, скользнула красная змея.
Я почти завизжала от ужаса, звук застыл в горле.
Змея заползла мне на грудь и подняла свою голову, раскрыв широкий капюшон подобно кобре.
— С-с-слуш-шай, — женским голосом прошипела она, мелькая раздвоенным языком. — Убиррайсся отсс-сюда посс-скоррее. Ссс-спеш-ши, откуда пришш-шла. Тебе з-зсдесссь не месс-сто. Не присс-слуш-ш-шаешшшссся к моим сс-словам — сс-скоррро погибнешшшь.
Ощутимо хлестнув по мне кончиком хвоста, змея подскочила и рассыпалась красными искрами.
Я не сразу смогла встать с кровати. Все тело будто парализовало. Меня бил холодный озноб.
Заботливый Филимон прыгнул на меня и свернулся на груди, согревая своим теплом.
Я лежала, уставившись в побеленный потолок, ночью казавшийся землисто-серым. Не знала, как поступить.
Рассказать обо всем премудрому Мельтаиру?
Внять змеиному предупреждению и вернуться в родной мир?
Правитель меня отпустит. Великий магистр и мастер алхимических дел огорчится, но перечить воле господина не станет.
Я не давала клятвы верности, которую приносят властителю придворные маги. Вельдан меня просил не торопиться с ее произнесением.
Насколько дорога мне жизнь? Можно ли поставить ее на одну чашу весов, а жизни людей Алькорры на другую? Все можно, только порадует ли результат.
Меня попросили о помощи. Я не привыкла отказывать с института, со школы… Да, что говорить, в детском садике всегда была готова поделиться любимой игрушкой или сладким лакомством с другими малышами.