— Надо же, — хмыкнул он — Какие, оказывается, молодцы эти золотые. Мир в долину принесли.
Горькая ирония неприятно слух резанула, но Дэниэль промолчала, чувствуя, что сейчас Вэллиану не хочется слышать ни слов поддержки, ни чего-то другого. Сейчас он сам окунулся в память тех дней, что навсегда изменили жизнь его народа и его самого.
Они молча покинули разрушенный район и уже по привычной дороге, через мост над пропастью, отправились домой.
Снова Дэни на коленях в Ильфиде мертвом, прижавшись ладонями к камню шершавому, безразличному. Гейер Санмэй требует от нее концентрации, внутренней собранности. Говорит про зрение какое-то мысленное, про то, что почувствовать должна Песнь свою. Кобальт должна почувствовать, будь он не ладен, и к себе тянуть его. Про жилу какую-то говорил, что перебита во время войны была и затихла теперь где-то на глубине.
Ничего не понятно! Как тянуть? Куда тянуть? Как видеть, но не глазами, а душой? Непонятно!
Санмэй только смотрел на нее недовольно, руки спрятав в складках балахона серого.
— Бестолковая! — качал головой, отворачиваясь, — самая бестолковая ученица из всех возможных!
Она обижалась, губы надувала, но уйти не решалась. Слишком суров был верховный гейер. Никаких шуток, никакой мягкости в обращении. Требовательный.
Сначала думала, что невзлюбил ее, что цепляется почем зря, пытаясь оскорбить да унизить, но спустя неделю поняла, что манера у него такая. Он не добрый деревенский дедушка, что у ворот сидючи на гармошке играть будет. Он главный маг города, от которого во многом зависит безопасность жителей Вар'шааны. И доставалось от него не только Дэниэль, но и всем остальным.
Уже неделю каждый день приходила она на площадь к Ильфиду. С утра самого, едва солнце из-за горизонта выглядывало, и делала то, что от нее требовали, убежденная, что бесполезно все.
И амулеты магические на нее вешали, чтобы силу увеличить. И ритуалы бесчисленные проводили, когда лежала на алтаре каменном, резном, а вокруг нее кругом служители Гейриона колдовали. Бормотали что-то, благовония жгли. Видела иногда, как от них энергия шла то белая, как лунный свет, то цветная. И так, и эдак пробовали они, пытаясь возможности ее увеличить. Только бесполезно все было. Как была слабой, так слабой и оставалась. Хотя некоторый прогресс все же наблюдался. Теперь не только ладони каждый раз получалось кобальтом покрыть, но и тоненькие синее струйки в сторону от пальцев расползались, образуя вокруг нее паутину причудливую.
Санмэй поджав губы, махал рукой и молча уходил, оставляя ее у Ильфида, тем самым выражая свое пренебрежительное отношение к ее "успехам".