Окрестности стаба «Рыбацкий»
Брит остановил машину. Никогда он ещё себя так не чувствовал, его трясло. Многое он успел повидать в Улье, но чтоб такое впервые. Двигатель машины перестал тарахтеть, стала тихо. Мысли путались, невероятно, он был совершенно растерян!
«Что теперь? Выжил ли кто–то из его команды ещё? Куда теперь? И что это была за белая Элита? Мля, да она говорила! Или пыталась говорить? Если никто не выжил, то и ему конец. Идти к Олмуту или бежать? Но бежать от Олмута бессмысленно».
Мысли прервала возня на заднем сидении машины. Он резко открыл заднюю дверь и навёл Глок на заднее сидение.
— Не стреляйте! Умаляю не стреляйте! — завопил кто–то из темноты салона.
— А ну вылазь! — рявкнул Брит.
Из машины выполз на четвереньках толстяк. Он весь трясся от страха. Оказавшись снаружи он перевернулся на спину, прикрываясь руками от пистолета.
— Ты что за хрен? — сквозь зубы выдавил Брит.
— Я Клещ, не убивайте меня. У меня нет оружия. — лепетал жирдяй.
— Какой ещё Клещ?
Брит признал толстяка, он был среди пленных, которых поймали его люди для допроса.
— Ты из Рыбацкого?
— Да, то есть нет. Я работаю в Рыбацком.
— Работаешь?
— Да, у меня договор с внешниками, я ищу для них иммунных детей.
— Вот урод, а ну, вставай.
При других обстоятельствах Брит не раздумывая влепил бы пулю в лоб ублюдку. Но сейчас это был, возможно, единственный живой из стаба, кроме его самого. Он немного успокоился, и убрал пистолет за пояс.
Толстяк поднялся.
— Что знаешь об Астрономе?
— Астрономе? — переспросил Клещ, — я всех в Рыбацком знаю, но Астронома там никогда не было, клянусь чем угодно, только не убивайте меня умоляю.
Жирдяй еле сдерживал слёзы.
— Нужен ты мне, говнюк хренов, только пулю тратить на всякую падаль. Где внешники? Ну, куда ты детей отводил?
— Они, они в Эльдограде стоят и ещё на военной базе, где база не знаю, не был там.
— Ты надоел мне. У тебя десять секунд, чтобы исчезнуть, — Брит повернулся спиной к толстяку.