— Там была такая суматоха и столько людей, что и не скажешь посторонние ли это люди.
— Где вы находились, когда произошло возгорание?
— Мы собирались ужинать, — не моргнув глазом, заявил Глеб.
Я слышала его объяснения, видела, как он указывает на сервированный стол, а думала только об одном: зачем он врет? Мы даже не вместе были в этот момент. Наверняка, кто-то видел: я приехала позже. Так к чему эта ложь?
«Господи! Неужели это он?» — ужаснулась я и испугалась этих своих мыслей. Бред. Я не верю. Глупая возня с яблоней, отгрохать двухметровой высоты забор, пойти в полицию и потребовать самого строгого наказания за пальбу — вот, что он мог предпринять. Поджечь дом? Нет! На такой кошмар он не способен. Это же мой Глеб. Мой заботливый, внимательный, воспитанный и любимый муж.
Полицейский собирался уходить, когда позвонили в дверь. Глеб пошел открывать и вернулся с еще одним представителем власти.
— Добрый вечер, лейтенант полиции Валов Николай Валерьевич, — представился вошедший и обратился к коллеге: — Опросил? Что тут у тебя?
Он взял из его рук лист бумаги с пометками и пробежался по нему глазами.
— Ваши соседи утверждают, у вас с потерпевшим был конфликт?
— Конфликт? — повторила я, сообразив, куда клонит лейтенант, вышло у меня немного испугано.
— Да какой конфликт, — небрежно произнес муж. — Дедуля погорячился и выстрелил нам в фонарь. Ваши приезжали, вроде как идет разбирательство, — отмахнулся он и добавил: — В любом случае, мы не в претензии, дед явно не в себе. Фонарь я новый повесил, кстати.
Глеб держался спокойно и уверенно. Николай Валерьевич задал нам те же вопросы, выслушал и проинформировал:
— Вас, скорее всего, вызовут повесткой в отдел для дачи показаний.
— Да, пожалуйста, — отозвался Глеб.
Только за ними закрылась дверь, муж, игнорируя меня, прошел в душ первого этажа, в котором я недавно побывала сама. Вышел слишком быстро, для того, чтобы успеть использовать его по назначению, и поднялся на второй этаж. Избегает вопросов? Его шаги стихли в одной из комнат, я поднялась и заглянула в душевую: дверца стиралки открыта, торчит кончик моего бюстгальтера.
Развесив белье, я на цыпочках прокралась в котельную и осмотрелась, испытывая неловкость. Получается, я шпионю.… Не углядев ничего нового, я уже собиралась вернуться, потянувшись рукой к большому ларю, в нем Глеб хранит инструменты, и откинула крышку. Большой черный мешок для мусора, конец завязан узлом. В мешке оказалось свернутым мое пальто и смятая, пластиковая, пятилитровая бутылка из-под воды. Трясущимися от волнения руками, я отвинтила крышку бутыли, вновь почувствовав дурноту. Одуряющий запах бензина кружил голову, проникая в каждую клетку. Теперь меня сотрясало всю, от волос до пяток. Кожа на голове стянулась, словно оболочка стала мала для начинки, в висках пульсировало жаром. Так вот почему он стыдливо прятал глаза, покидая котельную…