— Как у тебя вообще дела? — спросила она спустя пять минут после того, как сжевала несколько сочных роллов.
— Хм. Дай подумать… — я подняла глаза к потолку и сделала вид, будто крепко задумалась. — За эту неделю я успела стать объектом дурацкого спора. Переспала с неподходящим парнем. Поругалась с неподходящим парнем. Нажила себе целую толпу неприятелей, каждый из которых теперь считает своим долгом напакостить мне. Приятель неподходящего парня внаглую побивает ко мне клинья, считая, что раз я так легко переспала с Мерановым, то барышня легкодоступная и запросто раздвину ноги еще перед одним нахалом. На носу госэкзамены и диплом. Я ни хрена не понимаю, что вокруг творится. А так все здорово, — ослепительно улыбнулась, а потом залпом осушила бокал до дна и тут же наполнила его заново, заодно плеснув и в Алкин стакан.
— Жалеешь, что переехала? — напряженно поинтересовалась она.
— Ни капли. Здесь весело. Что ни день, то праздник и приключение. Это так бодрит, — выдала ровным голосом, хотя внутри неприятно дрогнуло. Особенно, когда про Мерза вспомнила.
— Чудная ты, Анька, — она неодобрительно покачала головой.
— Ну раз так, то давай выпьем за чудеса, — я подставила бокал, и она, недовольно пождав губы, тихонько звякнула по нему своим.
По-моему, у меня настроение напиться и забыться.
— Ты не против, если я у тебя останусь до утра? У нас в общаге сегодня Анфиса дежурит. Мы с ней характерами не сошлись. Если увидит меня в таком состоянии — точно прицепится.
— Без проблем. Оставайся. Диван большой.
— Спасибо. Ты настоящий друг.
— Ань, с тобой точно все в порядке?
— Да. Устала немного, но ничего страшного.
— Справишься? — продолжала докапываться Алла.
— Конечно. Я всегда со всем справляюсь, — улыбнулась отстраненно, чувствуя, как внутри неприятно ворочается раздражение. Справиться-то справлюсь, но вот с мечтами о спокойной жизни точно придется распрощаться, а виной всему — нахал с холодными глазами. — Ты знаешь что-нибудь про Меранова? — все-таки не удержалась, хотя до этого давала себе обещание не заводить разговор о гадком одногруппнике.
Алла повела плечами.
— Что ты хочешь про него знать?
— Что угодно. Он мне интересен.
— Почему? — тут же нахмурилась она.
— Я его не понимаю, и меня это напрягает.
— А что тут, собственно говоря, непонятного? Он мерзавец.
— Это-то как раз ясно. Хотелось бы понять — это у него врожденное или временное состояние души.
— Ладно, слушай, — Алла уселась поудобнее и с заговорщицким видом начала рассказывать, — есть у меня приятельница. Ленка. Мы с ней вместе учились. Так вот, город у нас небольшой, и внезапно выяснилось, что она давно дружит с матерью Захара. Вот она мне кое-чего рассказывала про него.