— Отличные сиськи, — глумливо выдал Медведев, и снова всплеск идиотского восторга.
— Спасибо, — улыбнулась, как белая акула и, склонив голову, легонько подула на соски, которые тотчас съежились еще сильнее, превращаясь в сочные вишенки, — так, по-моему, еще лучше. Что скажете?
Смех затих полностью.
— А слабо покрутиться? — встрял вездесущий Волшин, жадно уставившись на мою грудь.
— Да пожалуйста, — плавно покачивая бедрами, сделала оборот вокруг своей оси.
В этот момент встретилась взглядом с Мерзом. Рядом с ним висла Верховцева. И морда у нее была совсем не довольная. Как и у большинства остальных девок. Затевая эту подставу, дурочки не учли одного — свое тело я люблю, работаю над ним, не жалея себя, наготы не стесняюсь. Ни растяжек, ни целлюлита, ни жира на боках, ни дряблой задницы.
Я видела их злость, чувствовала их зависть и улыбалась еще шире.
С парнями было еще проще. Эти вообще забили на своих одногруппниц и пялились на меня, разве что слюнями на пол не капая. Рабы низменных инстинктов. Уверена, помани я сейчас любого из них, и он поскакал бы за мной, выпрыгивая из порток, плевав на всех остальных.
— Ну как? — голову чуть набок склонила и посмотрела на Марка снисходительно, — Понравилось?
— Ага, — он, как дурак, стоял с открытым ртом, а потом брякнул невпопад: — Выходи за меня замуж!
Я подошла к нему ближе, почти вплотную, провела кончиком языка по своим губам, не отрывая от парня взгляда. По-моему, Волшин даже дышать перестал. Пялился то на мои губы, то на грудь, то ниже.
— Да ни за что в жизни, — прошептала с придыханием и отступила.
Поправила волосы, лениво перекинув их через одно плечо. Капли воды плавно скатились по коже, притягивая к себе взгляды.
— Шлюха, — в полнейшей тишине прошипела Верховцева и встала так, будто пыталась загородить от меня своего дорого Захара, который с каждым мигом все больше и больше походил на грозовую тучу. Сказать, что ли, что он уж видел меня во всех ракурсах, и не раз? Или не надо усугублять? Пожалуй, не стоит. Хотя…
— Не комплексуй, детка, а то я подумаю, что ты ревнуешь, — одарила ее снисходительным взглядам, а потом прикоснулась губами к ладони и послала Мерзу воздушный поцелуй.
Его взгляд стал черным, как ночь.
— Хорошего всем вечера, — помахала пальчиками и, гордо вздернув нос, направилась к себе.
Они смотрели мне вслед, и больше никто не ржал.
Я открыла дверь, на пороге обернулась и еще раз помахала, с каким-то злорадством наблюдая за их вытянувшимися лицами. И лишь оказавшись в своей комнате, судорожно всхлипнула. Прислонилась спиной к двери, не в силах сдержать дрожь. От холода, от нервов, от ярости меня просто трясло, колотило так, что зуб на зуб не попадал.