— Я и не собирался делать из собственной внучки шпиона, — раздражённо ответил граф. — Просто хотел предложить, чтобы она внимательнее прислушивалась и приглядывалась к этернам, и сообщала обо всём, что покажется ей подозрительным.
— Вы, видимо, плохо знаете Калерию, граф, — усмехнулся Адриан. — Она не умеет останавливаться. Ваша внучка раскопала древний ритуал по обретению энергощита — не самым законным способом, надо сказать. Аэлрад прикрыл её, сказал, что сам нашёл эту информацию. У него уровень доступа к закрытой информации выше, и я не стал акцентировать внимание на этом факте и сообщать в Управление по надзору. Ректор сделал вид, что не заметил нарушения, как он делает всегда, когда дело касается Правящих. Кроме того, согласно отчётам Кетро, Калерия не очень склонна к исполнению приказов, ему постоянно приходилось вытаскивать её из опасных ситуаций. Именно поэтому я перевёл её в ассистенты штатного целителя. Боюсь, если намекнуть Калерии, что нам нужна какая-то информация от этернов, в упорных попытках добыть её, она подвергнет себя немалой опасности.
— Кхм… Вы правы, Адриан. С тех пор, как она решилась сбежать из дома, я совершенно не узнаю собственную внучку. Кстати, о попытках навредить вам — каковы успехи следствия?
Лицо Адриана на мгновение помрачнело.
— К сожалению, пока официальной версией остаётся то, что на девушек накладывают передающееся Проклятие страсти, чтобы испортить мою репутацию.
— Но сами вы в это не верите? — уточнил граф.
Отец и сын переглянулись.
— Тут всё сложно, граф, но мы ведём собственное расследование, — ответил лорд Дориан Верлен. — Однако, можете быть спокойны — Калерия отныне в полной безопасности. Родовой браслет Верленов защитит её от любых попыток причинить вред.
* * *
Мужчины присоединились к нам только за ужином. При этом дедушка бросал на меня такие недоброжелательные взгляды, что я не могла нормально поесть. Мучалась в догадках и предположениях, не рассказал ли Адриан деду нечто такое, что вызвало его недовольство.
Кроме того, в помещении оказалось чрезвычайно душно. Моя левая рука нещадно зудела под родовым браслетом Верленов. Неприятные ощущения расползались по всему телу, и после часа мучений, я выбрала момент, когда все увлеклись дискуссией, выскользнула из-за стола и сбежала на открытую террасу.
Несмотря на то, что снаружи уже подмораживало — зима начала попытки отвоевать у осени своё место под солнцем — на террасе Верленов царила температура прохладного летнего вечера. Защитное поле значительно подогревало воздух. Я сделала глубокий вдох, сердце застучало чуть чаще. Небо над столицей окрасилось кроваво-красным, солнце уже затерялось между многочисленных высотных зданий. Его последние лучи отбрасывали блики, словно молили о пощаде, не желая уступать сумеркам. С другой стороны небо стремительно синело, стирая следы солнечного света на редких пушистых облаках.