Пули заканчиваются, он достаёт с кармана джинсов новый «магазин» и вновь перезаряжает.
Я наблюдаю за дорогой и одновременно за ним с опаской. Сейчас меня одолевали мысли, убьёт он меня или нет, а в таком состоянии, вести машину было проблематично.
— Съезжай на вторую полосу и жми на газ! — кричит мне. — И не виляй! Если у меня закончатся пули до того как я попаду им в колесо, нам конец! Поняла?
Я киваю, испуганно исполняя то, что он сказал и пытаюсь не вилять. Руки дрожат, ноги не слушаются, но я стараюсь взять над собой контроль.
— Боишься что ли? — уточняет мужчина, заметив моё состояние.
— Вы меня убьёте? — тихо спрашиваю дрожащим голосом.
— Если попадёмся в руки им, — отвечает он, кивая на внедорожник, — умрём оба. Если поможешь мне — вознагражу!
— А давайте я вас где-нибудь высажу..? У меня дел полно. Спешу, — робко говорю, судорожно сглотнув.
Попробовать ведь нужно было.
— У меня порез на рёбрах, поверхностный, но всё же опасный. Если не остановить кровотечение — умру от кровопотери. В радиусе пятидесяти километров нет ни единой больницы. Мне нужно, чтобы ты помогла обработать рану, — объясняет он.
— Но я не умею… ничего не понимаю в медицине! — возражаю.
— Я скажу тебе что делать. Сейчас главное выжить, — бросает он, делая ещё один выстрел. — Ты можешь ехать быстрее?! — говорит сразу недовольно, осматривая салон автомобиля.
— Не могу, сто километров в час — придел этой машины! — кричу раздражительно, хотя знаю, что эта красотка может выжать и больше. Только вот сама я боюсь ехать больше ста.
— Что это за рухлядь? Времена СССР? Такие вообще ещё существуют?! — удивляется он, видимо впервые обратил внимание на машину, в которую ворвался, а его слова вызывают во мне лишь одно негодование. Но это лучше чем страх!
— Не все могут позволить себе иномарки, и так легкомысленно бить их об отбойники, — язвлю.
— Умненькая? — бросает он с улыбкой, начав разглядывать меня с неким изучающим вниманием. — Или слишком смелая?
Молчу, пытаясь не смотреть на него, полностью поникнув в движении. Мысленно напоминаю себе, что у него пистолет, и я не в том положении, чтобы спорить, но мужчина не слишком огорчается проявлению моей дерзости.
— Ну, раз так, думаю, нам удастся с тобой выкарабкаться! — вдруг добавляет он, приоткрывая дверь автомобиля. — Когда скажу, повернёшь вправо и резко затормозишь до полной остановки! Поняла?
— Что…? — не успеваю перепросить, как он уже кричит:
— Давай!
Не думаю, что правильно поняла его наставления, но машинально исполняю приказ, заставляя свою «бедняжку» встряхнуть стариной. Тормоза противно пищат, машину заносит, и я с трудом удерживаю управление, чтобы не создать ещё одну аварию. Но останавливаю автомобиль, оставляя после себя огромное скопление дыма и чёрные следы от шин на асфальте, длинной, около шести метров.