Раэль покормил Нита и освободил его из детского кресла. Эльфийские мастера ставили на него хитрую застежку, с которой Эрика научилась справляться не с первого раза. А Нита ее возмущенное шипение, которое она издавала, воюя с креслом, изрядно веселило.
Он ничегонеделанья — лежать на кушетке без книги под рукой было скучно — Эрика спасалась, наблюдая за точными действиями Раэля. Все-таки мужчина, умеющий обращаться с ребенком, это прекрасно, а если он одновременно являлся эльфийским лордом, затмевающим сиянием волос свет луны, дело было плохо. Конечно, Эрика думала это не всерьез, она привыкла мысленно подшучивать над родителями детей, за которыми присматривала. Но… В этот раз шутка, похоже, относилась и к ней самой.
На пути от цветочного горшка к кроватке Нит, которого Раэль держал на руках, вдруг стал буянить. Он махал руками и ногами, пищал как мышка и спать не собирался ни в какую. Когда Раэль положил его в бутон, лепесток не закрылся, потому что Нит встал, схватился за бортик ручками и сказал свое весомое:
— Ка! Чу!
Для особо непонимающих взрослых эльфом он показал пальцем в сторону Эрики, которая вдруг осознала, что услышала от Нита свое имя. “Ка” — это “Эрика”! Что тогда обозначало загадочное “чу”?
Тарг подплыл поближе к озадаченному Раэлю.
— Да будет мне разрешено пояснить мысли уважаемого наследника Нита.
— Короче, Тайла.
— “Ка”, как вы все, наверное, уже догадались, это “Эрика”, а “чу” — это “хочу”. Нит хочет к Эрике.
Взгляд Раэля, обращенный на Эрику, не выражал теплых чувств, но они плескались в таких же фиолетовых глазах Нита. Как они похожи! Эрика всем своим видом постаралась показать, что очень слаба и ничего не понимает, а значит, ни в чем не виновата. И вообще ей было запрещено вставать, а значит, тот, кто хочет, должен был добираться к ней сам.
Кушетка была не такой уж узкой. Нит отлично поместился рядом, и к удивлению Раэля и Тайлы спокойно уснул.
* * *
Расследование отравления Эрики не принесло никаких результатов, отчего Раэль помрачнел еще больше, чем обычно. Тайла шептала ей на ухо, что улыбается он, только когда играет с Нитом.
Эрика считала, что настроение Раэля ее ни касалось, лишь бы продукты, которые дом переносил из кухни, были полезными и не содержали ядов и, не дай бог, магии. За этим теперь следил Орейст, а никто лучше него во всяческих гадостях не разбирался. Эти слова он передал через Тайлу, желая успокоить Эрику.
Нит проявлял все больше свойственных детям качеств: шалил, ссорился и больше не казался идеальным. Казалось, он понял, что никто не будет его бросать одного, чтобы он не сделал. Кена призналась, что видела у него признаки такого поведения, когда он возвращался от Эстины.