- Это…. Это долгая история и, пожалуй, лучше начать сначала. – Я придвинула пустое кресло и похлопала по сидению. – Юст? Садись, не бойся. – Мальчишка опасливо огляделся, но отлепившись от стенки все же сел.
- Может быть, чаю, леди? – Саши, верный своей грации и беззвучности все еще стоял в дверях, совершенно не замеченный.
- Я была бы вам благодарна.
История получилась долгой. Я как могла, стараясь сгладить острые углы в своем рассказе, чтобы не травмировать пожилую женщину, но Клавдия была до невозможности проницательна, не спешила задавать вопросы, понимающе заглядывая в глаза.
Она хваталась за сердце, и я видела, как капельки пота выступили на ее лбу, но она держалась как воин, не проронила и лишнего вздоха, стараясь дышать глубоко, успокаивая уставшее от волнения сердце. Когда я начала говорить про то, кем являлся наш лорд, я ожидала всего – насмешки, обвинения во лжи или волнения о моем умственном здоровье. Но вместо всего этого, Клавдия с Юстом переглянулись, и мальчишка широко улыбнулся, поднимая указательный палец вверх:
- Я же говорил!
- Я не могла и подумать…. – Вяло ответила женщина и громко отпила чай из маленькой фарфоровой кружечки.
- А я говорил, Клави! Не такую уж и чепуху я болтаю. – Довольный собой поваренок обернулся ко мне и пояснил: - Я несколько раз замечал в лесу волков, но я же пронырливый, ни разу не попался. Только вот те волки не вили себя как волки. Я рассказывал об этом Клавдии, но она сказала, что я пустомеля и запретила это обсуждать.
- Я думала, у тебя фантазия разыгралась! – Оправдывалась женщина, но гордость мальчишки за свое верное предположение уже невозможно было разрушить. – А что же теперь будет, Анна?
- Я не знаю. – Взглянув в окно, я увидела, как крепко опустилась ночь на столицу, обволакивая город серым туманом. Он нес в себе мелкие колючие снежинки, которые уже к утру погребут за собой все вокруг. – Будем надеяться…
Глава 37
Утро следующего дня было еще более холодным, чем предыдущего.
Снег уже завоевал право на владение городом и завалил дворики цветных домов уверенными сугробами, обещая остаться до следующей весны.
Всю ночь мы провели втроем, и лишь к утру Клавдия заснула прямо в кресле, а Юст, свернувшись калачиком, задремал в моей постели, зарывшись носом в золотистую вышивку покрывала. А я так и простояла у окна до утра.
Не могла заснуть. Беспокойство билось раненой птицей из грудной клетки, и даже мысль о том, чтобы поспать вызывала нервный зудешь, и я предпочла сдаться и выдержать темную зимнюю ночь.
Столько мыслей. Они роились белыми пчелами как снег за окном, мешая сосредотачиваться на чем-то одном, очень важном. Может, это и к лучшему.