— Да, тут будет удобно, — чуть не ляпаю с «детьми», — изображать семью.
— И это тоже, — Максим слегка хмурится.
Подруливаем к белому сплошному забору. Шарапов открывает брелоком ворота, въезжает внутрь. Я, конечно, с ним. Да, Макс сделал изумительный выбор. Строение тоже белое, два этажа, с большим количеством стекла. Простое, в современном стиле. Огромная терраса, на втором этаже просторный балкон. Живи и наслаждайся — городом, теплом, природой. Кажется, вдалеке виднеется бассейн.
— Дом сдают только долгосрочно, — говорит Макс, паркуя авто на площадке, — здесь не проходил поток народа.
— Хорошо.
Проходим внутрь, я снова на миг очаровываюсь. У меня здесь симпатичная квартирка, но то, что я вижу перед собой… Большущая студия-гостиная с мебелью из светлого дерева. Диванная зона цвета кофе с молоком и обитая на вид хлопковой тканью. То, что нужно для отдыха после жары. Наверх ведет лестница с перилами и широкими ступеньками.
— Посмотрим спальни? — говорит Макс.
А у меня от этой формулировки пересыхает в горле. Таня, держи себя в руках. Мужчина всего лишь показывает условия сделки.
— Мм… Да.
Максим указывает рукой на лестницу. Иду по ступенькам, он поднимается за мной. К концу ноги становятся совсем негнущимися. Скоро придется сказать…
— Вам с Марьей нужна одна большая комната или разные? — интересуется Шарапов. — Вот самая просторная спальня. А эта оформлена под детскую.
Мужчина деловито рассуждает, открывает двери. Я глубоко вздыхаю, отвожу плечи назад. Он должен знать все «нюансы».
— Марьяшка спит отдельно, но, Макс… Будем не только мы с ней.
Шарапов не смущается.
— Я займу комнату здесь, у лестницы. Но могу расположиться и внизу.
Ух, перевожу дыхание. Подхожу к одной из спален. Здесь тоже прелестно — большая кровать почти без изголовья, уютное белое креслице у окна. Перевожу взгляд на мужчину.
— Сейчас я имела в виду не тебя, Макс. У меня есть еще один ребенок, сын. Так что нас трое.
Теперь очередь Шарапова глубоко дышать. Он хмурится, а тело его наоборот словно цепенеет. Наконец, темные глаза смотрят в мои.
— Что, прости?
Веду плечами, сцепляю пальцы перед собой.
— Недавно я родила сына, тебе не послышалось. Кстати, его тоже зовут Максим.
Мужчина продолжает морщиться. Я была так оглушена его приездом, что не подумала о простой вещи. Играть в семью с младенцем он может не захотеть. Одно дело — подросшая Марьяшка, другое — крики и памперсы. Это если абстрагироваться от отцовства Макса, о котором он не подозревает.
— Ничего себе, — отмирает Шарапов, — и ты одна?
Борюсь с нахлынувшим стыдом. Представляю, что он может обо мне подумать.